Время перемен. Евдокия Краснопеева

его были присомкнуты, а дыхание ровным. Похоже было, что мальчишка заснул. Можно было разворачиваться и уходить. Но последняя фраза послушника, сказанная по телефону, беспокоила Джан Нэша. «Глаза черные»? Он крутнул в воздухе ладонью, запуская невидимое кресло в режим вращения, и сказал встрепенувшемуся от неожиданности мальчишке:

      – Опиши последние минуты общения с Федрой. Подробно!

      – Этот проклятый парень на байке… – затараторил светлый отрок сходу, но был остановлен Магистром решительно.

      – Я понял, что она рассталась со своим парнем. Дальше! Расскажи, что произошло здесь. – Он ткнул в сторону беспорядка на обеденном столе.

      – Ничего, – Тео растерялся.

      – Вот и расскажи подробно про это ничего, – терпеливо попросил Джан Нэш. – Сосредоточься! Вспомни про «скользящий» взгляд, ты видел все, что здесь происходило своими глазами. Значит сможешь вспомнить все до мельчайших подробностей.

      Глубокое сомнение нарисовалось на мордахе послушника.

      – Ну же, – подбодрил его Магистр, – докажи, что Федра не зря тратила время на твое обучение.

      Лучшего стимула он не мог и придумать, Теодор напряженно уставился в пространство, пытаясь вспомнить.

      – Мы поужинали… остатками завтрака. Вернее, я поужинал. Федра сказала, что не голодна. Она только плеснула себе что-то в бокал, и все время из него прихлёбывала. Мы вспоминали, как покупали воздушное кресло – перепробовали все экспонаты в салоне… смеялись. Потом она пошла переодеться… а я немного хлебнул из её       бокала. Мне было интересно… Так… – немного горько, но ароматно…

      – Из этого бокала? – прервал его Джан Нэш, поднимая емкость со стола.

      – Да.

      Эрг понюхал: ничего особенного – мартини и сок… апельсин с манго… вполне способен отбить запахи посторонних ингредиентов.

      – Ты хлебнул и что? – попытался направить он отрока на дальнейшие воспоминания.

      – Спать захотел, – буркнул мальчишка, снова становясь похожим на встрепанного воробья.

      «Не нужно было его прерывать, – упрекнул себя Эрг. – больше ничего не вспомнит». Но ошибся.

      – Она вышла страшно красивая, увидела, что я почти сплю. Помогла мне лечь в кровать. И я заснул, точно заснул! – Теодор спрыгнул из кресла на пол и забегал, отчаянно жестикулируя руками. – Но почему-то видел, как она взглянула прямо мне в глаза своими черными глазами, погладила по макушке и спросила…– он запнулся.

      – О чём?

      – … на кого я больше похож, на папу или на маму… а я ответил. Ответил, что подкидыш. – Мальчишка остановился и покраснел щеками. – Я… я заплакал. А она сказала… «брось, малый, нашел, о чем печалиться». Сказала… «я – подкидыш в квадрате, и ничего!»… всё… Всё! Больше я её не видел.

      – Как же ты понял, что её нет?

      – Я проснулся, захотел в уборную. А потом взглянул на полог, – он кивнул в сторону кровати Федры. – Он не светился. Когда Федра спит, на нем всегда звезды.

      Магистр потер подбородок в раздумье.