Революция крови. Артем Бук

собственная. Насколько я мог судить, перед нами стоял чистокровный шайн.

      ***

      Не знаю, какие эмоции отразились на моем лице. Обычно я неплохо скрываю свои чувства, поэтому надеялся, что держался на высоте. Маркус не проявил какого-либо видимого удивления, из чего можно было сделать вывод о том, что он либо знал заранее о составе участников встречи, либо с ним не стоит садиться играть в мадагаскарский покер. Занятые нами кресла, как и ожидалось, оказались куда комфортней табурета в АСР, на котором прошла моя предыдущая судьбоносная беседа. Протектор окинул меня вполне дружелюбным взглядом, однако, заговорив, обратился не ко мне, а к моему спутнику:

      – Ты уверен, что это он?

      – Совершенно, – буркнул Маркус. – И не говори, что уже не посмотрел запись со спутника.

      – Три раза, – охотно признался его собеседник. – Но это лишь несколько секунд из жизни гомо сапиенс, которые могут иметь различное объяснение.

      Было не похоже, что шайн собирается принимать участие в беседе, а два разговаривающих человека, казалось, сознательно игнорируют его присутствие. Пришелец, тем не менее, нашел себе занятие по душе, уставившись на меня тяжелым гипнотизирующим взглядом. Хотя эта игра в гляделки пока длилась всего несколько секунд, мне почему-то очень захотелось доходчиво объяснить инопланетному гостю, что в земной культуре пялиться на кого-то – весьма невежливо.

      – Говорю тебе, – продолжал диалог с протектором Маркус, – за ним следили много лет. Можно точно сказать…

      Разговор приобретал крайне интригующий для меня оборот, но мне не удалось услышать, о чем же «точно» собирался сказать шериф, поскольку в этот момент шайн открыл рот и, обращаясь ко мне, на странно-знакомом певуче-шипящем языке, мгновенно вызвавшем в моем сознании мощную волну ассоциаций и воспоминаний, скомандовал:

      – На колени… быстро, преклони колени!

      Мой спутник прервался на полуслове, и недовольно посмотрел на чужака.

      Протектор также раздраженно обернулся и, не ограничиваясь взглядом, сварливо поинтересовался:

      – Ну и что это ты делаешь? Мы же договорились, разве нет?

      В этот момент я осознал, что хотя понимаю речь шайна, обращался он ко мне не на новоингле, и смысл его слов остался неясен для двух других людей, находившихся в комнате. Не обращая внимания на хозяина кабинета, шайн продолжал шипеть:

      – На колени! Встать на колени!

      Протектор не выглядел удивленным этим шоу, поэтому просто повернулся ко мне, и поинтересовался:

      – Ну, и чего он хочет?

      – Хочет, чтобы я встал на колени, – не стал запираться я.

      – Вот мерзавец, – неожиданно спокойно отреагировал политик. – Первый протектор писал, что они пытались проделывать с ним эти штуки. А с Шестнадцатым и проделывали, пока тот не перестал встречаться