Оттенки чёрного. Александр Сергеевич Балашов

ленивая вода,

      Жара сменялась вдруг рассветом.

      И скукота, и глупость, пыль,

      И запустенье холостое —

      Всё осуждает твою быль

      И помнит всё твоё плохое.

      Когда ж мой час? Тоска зудит.

      В окне напротив паутина.

      Везёт, когда ты сам паук

      И осуждаешь мух невинных.

      Весь мир – игра

      Весь мир – игра.

      Выигрывают наши.

      Но эти наши никого не признают.

      Я среди них как овн средь барашек.

      А кто нас съест, и кто же наш пастух?

      Куда ведут все эти реки, тропы,

      Кто режет стропы на небесной высоте?

      Кто струны тянет из больной Европы.

      И кто пельмень свой варит в уголке?

      Никто не поцелует в щёчку

      Ну или, впрочем, хоть куда.

      Зачем? Отращивают зубы.

      Сожрут – но скажут, что любя.

      Вёл меня отец мой

      К яблонову саду вдоль курганов древних

      Вёл меня отец мой, за руку держа.

      На высоком древе

      Вижу странну птицу.

      О Земле прекрасной

      Вне пределов сада

      Пела нам она.

      Сердце встрепетало – голос предков слышал:

      Тихий родной голос

      Из глубин души.

      И отец сказал мне:

      Сын мой! Милый сын мой…

      Ты теперь их слышишь,

      Ты теперь их знаешь —

      Голос их запомни

      И в душе храни.

      Солнце стало красным, стало уж садиться.

      Тени холодили слёзы на щеках.

      Яблони, качаясь, тихо шелестели:

      Нам пора прощаться!

      Вам идти пора…

      Вижу мою птицу —

      Нас с отцом оставив,

      На широких крыльях

      Высоко взлетела

      Прямо в небеса…

      Вихри снежинок

      Вихри снежинок, нам неизвестных,

      В мир наш спадают, поя свои песни.

      Пепел тел бренных водных кристаллов

      Сыплет и сыплет – кто их посылает?

      Я их считал и глядел в небосвод:

      Видел сосульку и водоотвод.

      Видел кота, что сигал вниз за птичкой,

      Видел, как пробует сало синичка,

      Видел себя вверх ногами в сосульке,

      Видел девчонку с цветком в переулке.

      Видел меня и Снежинковый Бог

      И снег отменил до поры – так-то вот.

      По пояс в снегу, непрерывно пыхтящий,

      Я чувствовал жизнь, и что я – настоящий.

      Перчатки забыл и зашёл скорей в дом.

      В Ад белый смотрел, что лежал за стеклом.

      И думал о вас, и думал о птицах,

      О жарких ветрах и о том, что не спится.

      А если и мы пятиглавой снежинкой

      Замёрзнем во сне незатейливой льдинкой —

      Кто вынесет нас и куда потом сбросит?

      Кто будет смотреть, как нас ветром уносит?

      В моей душе живут креветки

      В моей душе живут креветки

      И стайка мелких юрких рыб.

      Изгиб волны колышет водорослей ветки

      Среди