Смертельные штрихи. Светлана Гороховская

стёкла от этого не испортятся? А то я без очков, как крот.

      Она опасалась, что Влас будет смеяться, но он молчал. И шуршать перестал. Дина приоткрыла правый глаз, но лицо его без очков казалось смазанным.

      – Я тоже плохо вижу, – неожиданно заявил он. – Зрение резко упало в последний год. Но я пока стесняюсь носить очки, поэтому не говорю маме.

      – Можно купить линзы, – приподнялась Дина. – Папа обещал, что в будущем году попробуем.

      – Наверное, это очень дорого! – вздохнул Влас.

      – Зачем ты тогда постоянно зависаешь в телефоне, если зрение падает? Неужели нельзя обойтись без дурацких видосиков?

      Влас молчал.

      – Обиделся? – Дина села.

      – Обещай, что никому не расскажешь!

      – Клянусь! – она подняла кулак.

      – Я сам их записываю. У меня свой канал и…

      – Ауф, круть! – она вскочила и подпрыгивала на горячих камнях, не в силах справиться с восторгом. – Ой, прости! А что ты снимаешь?

      – Да, разное. Не определился окончательно с тематикой. Мемы про жизу, комментирую мультики. Сейчас нэсэ так апгрейдят, не отличишь от реала. Рофлишь титры и заливаешь, изи.

      – И много у тебя подписчиков?

      – Да, нет, пару тыщ всего, – делано пренебрежительно протянул он.

      Дина оживилась.

      – Не знаешь, на чём стрельнет. Однажды колорный поп-корн залетел на ура. Даже олды подтянулись.

      – Ты покрасил попкорн? А что тут смешного?

      – Я заснял на видео весь процесс.

      – Реально разноцветный получился? Съели?

      – Конечно, давно. Ба не стала, а мама и на следующий день кривлялась с фиолетовым языком перед зеркалом.

      – Научишь?

      – Муторно и долго. Но как-нибудь обязательно. А хочешь я тебе видос покажу? – Влас включил телефон. – Эх, не покажу. Экран бликует.

      – Скинь ссыль. С удовольствием на тебя подпишусь!

      – Сябки, – он сосредоточенно водил пальцем по экрану.

      Дина отправилась отмывать в реке заляпанные очки.

      Вдалеке послышался рёв. Скорее всего, их уединение закончилось. Дина с трудом напялила лосины. От мокрых трусов на попе тут же проступило влажное пятно. Влас тоже засобирался.

      Из кустов выскочили три мопеда. От шума Дине хотелось заткнуть уши. Папа рассказывал, что мальчишки специально отрывают флейту в глушителе. Типа, это круто, и он в юности тоже так делал. Но Дине не нравилось. Ещё она не понимала, почему мальчишек не останавливает полиция, когда они носятся по городу. Ведь многим ещё нет шестнадцати. Этим придуркам точно нет!

      – Ну, привет!

      Вовка лихо заложил вираж, камни летели из-под колёс.

      – Здоро́во! – нахмурился Влас.

      – Ты бы хоть шлем напялил! – злилась Дина.

      – Ну, что, описалась от страха? – кивнул он на мокрые велосипедки.

      Выстроившиеся за ним товарищи заржали. Долговязого она видела в школе, другого не припоминала. Суть от этого не менялась. Пацаны не выглядели доброжелательными.

      – Сейчас я тебя закопаю как ту сороку, поняла? – Вовка слез с мопеда.

      – Не