Его искушение. Его Девочка (Стокгольмский синдром). Анастасия Леманн

только могла. Я поднимала бедра вверх и с грохотом обрушивала обратно на кровать, желая уничтожить от злости все вокруг. Но тут широкие ладони обхватили мои бедра и больно сжали. Я вскрикнула, все еще рыдая от злости, и тут же почувствовала, как твердая головка уперлась в мое лоно.

      – Нет! – зарычала я. Мое возбуждение почти полностью трансформировалось в агрессию, но тут я получила очень резкий толчок, а затем тянущую боль внизу живота.

      – Аааа, – заныла я, скатываясь в бок.

      Хотелось зажать живот руками и дать себе хоть минутку отдышаться, но этой минутки у меня не было. Не давая мне хоть чуть-чуть привыкнуть, мужчина стал грубо двигаться во мне, своими толчками сотрясая все зажимы на моем теле.

      Теперь я кричала вперемежку с рыданиями и пыталась хоть как-то улучшить свое положение, но для этого нужно было просто расслабиться. А как тут расслабиться, если у тебя болит все, что только может болеть?

      – Крикливая дрянь, – зашипел он, хотя ему явно нравились мои крики. – Ну ничего. Я тебя сейчас усмирю.

      Мужчина почти навалился на меня и своими толчками стал буквально вбивать меня в кровать. Я дрожала всем телом еще и от того, что он не снял с меня ни одного зажима. Все они терлись о тело этого психа, и причиняли мне боль. Я еще сильнее заливалась слезами, но вдруг силы у меня совсем закончились.

      Я стала стихать, а отчаяние медленно расслабляло мое тело. И вместе с этим вся моя агрессия вновь откатывалась в возбуждение.

      Когда же я застонала и блаженно закрыла глаза, Вампир понял, что мне хорошо. Он стал действовать еще грубее, специально дергал меня за цепочки, но я мужественно терпела, сконцентрированная только на одном: я должна это выдержать.

      Но Вампир и на этом не остановился. Он налег на меня всем телом, продолжая яростно вколачиваться, а руками зажал мне горло. Обезумев от страха, я снова принялась сопротивляться и хрипеть что-то.

      – Вот такая ты мне нравишься, Белоснежка, – усмехнулся он. – А теперь кончай. Я хочу видеть, как ты это сделаешь. Кончай, сука.