Алина. Татьяна Краснова

это вы, то я у вас останусь. У вас хорошо.

      Белая Панамка

      ВАЛЕНТИНА приготовила ужин на скорую руку. Когда Алина увидела сосиски с макаронами, она шепотом спросила у Насти:

      – У вас праздник?

      Валентина с жалостью вгляделась в ее худенькое личико, внимательнее посмотрела на чистенькое, но поношенное платьице – китайское, с пышной юбочкой и вышивкой на груди. Такие носили, когда еще Ксюша была маленькая. Наверное, досталось от кого-нибудь, подумала она. Предложила девочке:

      – Ты не хочешь снять панамку?

      Та, испуганно глядя, замотала головой и даже вцепилась в свою панамку. Валентина тут же постаралась убедить ее, что панамку никто не отнимет. «Какая нервная девочка, с ней надо очень осторожно. Ну, пусть сидит в шапочке за столом».

      – Мы начали ужинать без тебя, мне хотелось покормить детей пораньше, – сказала она вернувшемуся мужу и начала объяснять присутствие неожиданной гостьи.

      – Я уже знаю, – сказал Валентин Юрьевич, – соседи рассказали.

      – Как там их больная?

      – Очень похоже на аппендицит. Все симптомы. Уже увезли в больницу.

      – Боже мой, бедная Люба! Как она сейчас переживает! А тут еще эта Красная Шапочка из леса. Точнее, Белая Панамка. Может, малышка у нас переночует? Не представляю, куда ее денут, если бабушка не скоро поправится. Неужели в какой-нибудь приют?

      Когда за столом появился Валентин Юрьевич, Алина, уже немного привыкшая к дому и его обитателям, опять застеснялась и совсем перестала есть.

      – Это наш папа, он хороший, – шептала ей Настя, хороший папа пытался шутить – но ничего не помогало. Все шуточки и словечки, безотказно действовавшие и на собственных чад, и на маленьких пациентов, здесь почему-то не работали. Гостья сидела, не шевелясь, опустив голову.

      – Девочки, можете чай с конфетами попить у Настюши в комнате, – сказала Валентина.

      Настя удивленно посмотрела на мать: в комнатах есть не полагалось, они сами так решили, чтобы уборки было меньше: каждый теперь сам убирал свою комнату, и дом надо было сдать хозяевам в образцовом порядке.

      – У нас же гостья, – объяснила Валентина. – Только не облейтесь.

      Когда к ним забежала заплаканная Люба сообщить, что уезжает к дочке в больницу, и узнать, как Алина, в прихожую незаметно проскользнула Настя. Очень серьезным голосом она сообщила, что потерявшуюся девочку зовут Алина Колесова, ей семь лет, она живет в Можайске – и прочие сведения, которые удалось узнать. Рассказ закончился словами:

      – Ведь так она скорей найдется?

      – Спасибо, ты просто умница, ты очень помогла, – сказала ей Любовь Сергеевна, умолчав о том, что, собственно, и так все знала. Всё – да не всё. – А вот насчет родственников на Главной улице – это надо обязательно сообщить Гусятникову, пускай проверит. Сама я что-то не соображу – с такой фамилией у нас и нет никого, и никто про можайскую родню не рассказывал, – она обращалась уже к Егоровым.

      – Может