В перестройке. 1987—2000. Галина Семеновна Сафонова-Пирус

к милиционеру:

      – Где здесь формируется колонна «зеленых»?

      – А их нет, – отвечает мужчина, стоящий рядом. – Они сами отказались идти.

      – Сами?.. – спрашиваю удивленно.

      Он стреляет в меня глазами, но ничего не отвечает.

      Идем дальше. Возле остановки видим все же одного СОИвца: стоит с плакатом, в котором объясняется, почему обкомовская больница должна быть передана народу, а рядом с ним прямо на травке лежит развернутая тетрадь, в которой желающие оставляют свои подписи «за».

      День прекрасный! Почти жарко, деревья в пестрой зелени, трава густая, яркая, – хоть коси! – и среди нее желтые поляны одуванчиков. Удивительно ранняя весна. И людей как-то удивительно много на улицах: стоят у обочин, приветствуя колонны, идут рядом с ними, но возле Площади партизан их останавливают, – дальше только в колоннах! – и поэтому мы, обходя площадь Ленина, где «демонстрируют» перед трибунами, пробираемся теперь оврагами, через Судок, через сквер Маркса, возле ТЮЗа и выходим, наконец, к Банку, где снова «сливаемся с колоннами», но уже «отработавшими». Люди не спеша бредут по дамбе, несут на плечах свернутые знамена, транспаранты.

      – Не люблю я эти демонстрации, – слышу вдруг позади негромкий мужской голос. – Идешь, как арестованный… через строй милиционеров и гэбэшников.

      Оглядываюсь: сзади – двое мужчин со свернутыми плакатами подмышкой.

      – Чего ж тогда ходили, – улыбаюсь, – если не любите?

      Один осторожно усмехается:

      – Надо ж было отдать долг государству.

      – А вы ему ничего не должны, – бросаю.

      – Это оно вам должно, – добавляет Платон.

      Ничего не отвечают, но чуть позже обгоняют нас, оборачиваются, рассматривают.

      Звонили Виктору из Обкома партии и расспрашивали: чем он недоволен, что все пишет и пишет в центральные газеты? Ну, он и высказал все: почему СОИвцев выгнали на улицу?.. почему и там преследуют?.. почему, заклеймив, не дают возможности защититься в прессе?.. почему единственного журналиста, который выступил в их защиту, тут же уволили из газеты, да еще не дают нигде работать, поливают грязью и направили даже в писательскую организацию грязную характеристику на него?

      Обещали разобраться, позвонить еще раз.

      – Разберитесь, – пригрозил им братец, – иначе буду писать и самому Горбачеву.

      Мой сон.

      Совсем пустынный пляж, и только – мы с сыном загораем. Хорошо!.. Но вдруг вижу: бегут какие-то ребятишки… их много, и вот уже они возле Глеба… и окружают его, толкают, виснут на нем. Что делать? И начинаю кричать: – По-мо-ги-те!

      А сегодня – опять: что снилось?.. не помню, но кричалось трудно, надрывно.

      «Синдром страха» – говорят психиатры.

      Да как же ему и не быть-то, если каждый раз в магазине удивляешься: смотрите-ка, еще макароны есть!.. ой, и копченую ставриду выбросили!.. да и яички можно достать, если хорошенько