Там, где наша неспетая весна. Елена Никифорова

девчонки из ее группы). Молодожены возложили цветы к памятнику Ленина, стоящему на фоне великолепного белокаменного храма, буквально в ста шагах от него. «Можно и обвенчаться заодно, – пошутил дружок жениха Коля Колпаков, – но мы ж комсомольцы!».

      Обратно ехали по пыльной дороге и по сумасшедшей жаре. А в салоне было еще жарче от поцелуев. Таксист, поглядывавший на них в зеркало, сказал всем при выходе из машины:

      – Никогда еще таких женихов и невест не возил, всю дорогу целовались, будто год не виделись.

      А они и в самом деле почти год не виделись, роман их длился в письмах да телефонных переговорах. Когда они уже спустя много лет приехали сюда строить дачу, Лена попыталась отыскать и поблагодарить ту Людочку-парикмахершу, что помогла им с регистрацией и со свадьбой. Но фамилию ее она не помнила, и та, видимо, жила в городе (а Ваня Алымов женился на другой и куда-то давно исчез).

      Зато познакомилась с другой Людой на ее поэтической встрече в школе и написала о ней заметку в районную газету. Оптимистка, труженица, улыбчивая и веселая, она одна, без мужа, управлялась с птичьим подворьем (гуси, утка, куры, перепела), лихо водила автомобиль, торговала на рынке. Про таких говорят, «коня на скаку остановит…». А еще Людмила писала простые и жизнерадостные стихи, где раскрывались ее широкая натура и любящая природу щедрая душа.

      Она радушно встретила их с Борисом, показала свои инкубаторы, сушилки-морозилки, «рабочий кабинет» по разделке птицы. Бориса это очень впечатлило, и он постоянно шутил, называя ее хозяйство плодово-фруктово-птицеводческим комбинатом. Люда угостила их грушами из своего сада, нарезала огромный букет оранжевых ромашек, сфоткала с ним Лену, приглашала съездить на источники и в родной сердцу хутор «неописуемой красоты».

      Обратно шли по той же пушкинской дороге, она с цветами, он с сумками груш, и говорили о Люде. «Да, на таких женщинах, как Люда, село держится, – подтвердила Лена, – а одна улыбка чего стоит! Просто солнечный человек!» На них с любопытством и каким-то восторгом смотрели, остановившись на дороге, как вкопанные, местные девчушки-цыганочки, природным чутьем разгадывая пожилую пару. Наверное, тогда их цыганчата и сглазили!

      Они спали на разных этажах (это она указала ему на ту же постель, когда он спросил, где ему ложиться). Чего-то испугалась, будто ей 17 лет. Но потом успокоилась. Борис очень тактичный, скромный, интеллигентен во всем. Женат второй раз, супруга моложе его лет на пять (он показывал ее фото на телефоне – милая, приятная женщина). А первый брак почему-то распался, где-то в Дубае его единственная дочь, с которой связь потеряна.

      Утром рано встали (ей на рынок, ему на маршрутку), и опять та же дорога в полтора километра. Шли, говорили о чем-то. Он признался, что почти не спал всю ночь из-за событий и впечатлений за день. А ведь ему предстоял очень волнительный день: встречи, экскурсия по городу, кладбищам и вечер в ресторане. И она забеспокоилась о его здоровье, заметив еще раньше