Киллер и Кузя. Сборник юмористических рассказов. Дмитрий Шемякин

и улыбнулся. Ничего-ничего! Продет еще несколько лет, и…

      Шуфутинский представил, как в один прекрасный день сам Президент скажет в своем выступлении:

      – Буду краток. Эта простая песня в своем лиризме, светлой и тихой грусти объединила миллионы русскоязычных людей по всему миру. Я поручил кабинету министров рассмотреть предложение о том, чтобы сделать третье сентября праздничным, нерабочим днем.

      Михаил радостно засмеялся и открыл ноутбук.

      Странно. Шуфутинский на всякий случай посмотрел на календарь. Нет, все верно. Третье сентября. Но позвольте! Где все шутки про его песню? В прежние года уже второго начинали праздновать, а что нынче? Он с беспокойством набрал номер телефона друга.

      – Иван, привет! Ты не в курсе, что случилось с рунетом?

      – Лично у меня работает, – отозвался Иван, – связь отличная, и ВК и Ютуб грузятся. А у тебя что?

      – И у меня работает. Но сегодня ты сам понимаешь, какой день.

      Иван на том конце провода некоторое время молчал. Потом осторожно ответил:

      – Обычный день. Может я пропустил чего?

      Михаил Захарович рассердился:

      – Ваня, кончай дурака валять, я тоже люблю юмор, но сегодня не первое апреля! Сегодня третье сентября!

      – И что? – снова спросил тупой Ваня.

      Шуфутинский выругался и в сердцах бросил трубку.

      – Черт-те что!

      Но странное волнение овладело им. Михаил Захарович торопливо открыл браузер и вбил в поисковик: шуфутинов день третье сентября.

      Результаты поиска повергли его в ступор. Такой песни не существовало. Не было никаких упоминаний о "шуфутиновых днях", не было ни приколов, ни шуток, ни мемасов.

      Певец пошатнулся и с трудом устоял на ногах. Что такое? Что за всемирный заговор?! Некоторое время в каком-то упрямстве он продолжал гуглить этот запрос на все лады. Но глупый поисковик выдавал ему то окончание Второй Мировой Войны в 1945-м, то важную новость о том, как Григорий Первый стал папой в далеком 590-м году.

      Михаил заглянул и на свой официальный сайт, и на группу в ВК.

      НИ-ЧЕ-ГО. Были его другие песни, клипы, съемки концертов, но ЭТОЙ не было!!

      Михаилу Захаровичу снова стало не хорошо. Что такое происходит? Он залпом выпил стакан воды и трясущимися руками включил конференц-связь, набрав Крутого и Николаева.

      – Игореши, это Миша Шуфутинский. Что происходит? Куда делась наша песня про Третье сентября?! Только не говорите, что вы ее не сочиняли, а то я сейчас сойду с ума!

      Первым отозвался добрый Крутой:

      – Миша, ты главное, успокойся, но что-то не припомню я такой песни.

      – Да я спокоен! – простонал Шуфутинский. – Но не могла же она мне присниться!

      – А может и могла, – ехидно ответил Николаев, – если накануне ты… – Игорь откашлялся и запел. – А наш притончик гонит самогончик!

      – Ах ты… – задохнулся от возмущения Михаил Захарович. – Ты же сам слова к Третьему сентября сочинял, сволочь!

      – Да почему третье-то? – удивленно вскричал Игорь. –