«Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том II. СССР 1952–1988 гг.. Эдуард Камоцкий

надо еще и со своим хозяйством управиться.

      Разговорились с каким-то уполномоченным райкома и с председателем колхоза. Обещали «выгнать» на картошку колхозников. Именно «выгнать», мы переспросили – нам показался диким такой метод руководства сейчас. Но райкомовец так и заявил, что если так не пойдут, то повесточки пришлем, пару человек в сельсовет вытащим, и пойдут. На мой вопрос о том, где же материальная заинтересованность, ответил, что колхозники не дураки, они знают, что весь хлеб из колхоза уже вывезли, и они ничего не получат, а картошка у них есть. Наш десант был разорителен и для колхоза, и для завода, но картошка будет убрана.

      Десант в колхоз был большой. Нас пятерых поместили к вдове с сыном школьником. Мы спали на полу, хозяйка с сыном на кровати. Спали они при нас, не раздеваясь, – так вот прямо, как ходили днем, к кровати подошли, обувку скинули и под одеяло. Мы уже лежим, а хозяйка заставляет сына учить уроки (дело было в сентябре). И надо же так случиться, что учил он стихотворение со словами: «за наше счастливое детство, спасибо, родная страна». Мы, лежа на ватниках, под головы рюкзачки, беседуем с хозяйкой. Спрашиваем, довольны ли они, что нас послали им на помощь? «Да, зачем нам это, только хлопоты вот», кивает она на нас. И действительно, зачем ей в избе эти пять посторонних людей. Изба – четырехстенка обдувается всеми ветрами, хоть бы кустик. Впрочем, как и большинство в деревне. Мы говорим о том, что как было бы хорошо разбить садик у дома; хозяйка вовлеклась в мечту, появилась улыбка, а потом вдруг: «Ну, что вы говорите, за огородом не успеваешь, – улыбка ушла, – ну, что развесил уши, учи, – и после паузы, – может, в люди выйдешь».