Щенок Питер и Несгрызаемая Кость. Юлия Евграфова

Щенок ещё больше вытянул шею, чтобы все смогли полюбоваться красной косточкой на ошейнике.

      Бим с Бомом недоверчиво пошевелили ушами: всё же трудно было поверить, что такой недомерок может ходить на медведя и получать медали. А не врёт? Фильке вдруг захотелось, чтобы и у него на шее появилась замечательная косточка. Отнять, что ли? Но как отнимешь, если он самый лучший, победитель и гроза?

      – Тебе что нужно, пацан? Шёл бы к себе домой, – на всякий случай строго пролаял Бом.

      – Я турист и путешественник, – бесстрашно ответил Питер, – изучаю местные обычаи, борюсь с несправедливостью…

      Он ничего не успел добавить, потому что раздались приближающиеся шаги, и откуда-то со стороны донёсся аромат еды. Питер сообразил, что с самого утра ничего не ел и страшно проголодался. Собаки тоже учуяли вкусный запах и на время утратили к щенку всякий интерес. Они развернулись и, виляя хвостами, побежали навстречу хозяйке, которая шла их покормить.

      Фермерша расставила на земле пять одинаковых старых мисок и из ведра в каждую плеснула еды. То ли супа, то ли каши. Собаки не заставили себя долго ждать и жадно набросились на еду. А Питер остался стоять посередине двора.

      Где-то там, дома, у него осталась красивая блестящая мисочка, в которую регулярно накладывали сухие шарики специального корма. Питер слышал, как его хозяйка говорила, что собаку нельзя кормить человеческими супами и кашами, а надо давать только особенную собачью еду. И даже ругала хозяина, когда тот принёс из магазина корм для взрослых собак, а не для щенков. Но сейчас, надо признать, Питер съел бы и чего-нибудь человеческого, настолько в животе урчало от голода. Но миску с едой ему никто не предложил.

      И вдруг фермерша заметила Питера.

      – Эй, Дед, – закричала она, подзывая мужа, – смотри, кто к нам пожаловал! Что скажешь?

      Пожилой фермер подошёл ближе и присел на корточки, протянул к Питеру руку. Тот принюхался – от руки вкусно пахло молоком и маслицем. Питер был очень добрым и весёлым и в другой раз непременно бы лизнул руку, но сейчас он должен был поддерживать звание победителя колбасы и грозы медведей. Поэтому поднял шёрстку на спине дыбом, показал зубы и негромко зарычал.

      – Ух ты! Какой смельчак, – восхитился фермер. – Слушай, Мать, да он, похоже, домашний…

      – И вроде породистый, – подсказала фермерша, присаживаясь рядом и разглядывая Питера, словно диковинку.

      На ногах у неё были калоши и шерстяные носки. Питер осторожно принюхался. Запах чужой и незнакомый, не похожий ни на один из встречавшихся прежде.

      – Только вот чей он? Убежал из деревни? – задумчиво спросил фермер.

      – Что ты, Дед! В деревне такого ни у кого нет. Он, наверное, потерялся.

      – Ничей, что ли? Тогда нужно его продать, за него должны хорошо заплатить. Я слышал, что в городе маленькие собачки стоят больших денег. Продадим его и на выручку