Ромашка белая. Татьяна Стачер

своих мыслей и стала улыбаться, а отец свою порой слишком крепкую любовь к сыну переключил на внуков. Парень на людях стеснялся, когда отец мог подойти и крепко обнять или рукой растрепать волосы, как будто маленькому мальчишке. Евстигней почти не ругал сына, а если и выходило, то в основном говорил – « не шали, а то придется лозиной пройтись». Но это были лишь угрозы, ни разу за свою жизнь мальчишка не был бит родителями.

      – Петр, рано еще в двадцать лет то жениться, да и Полинка еще ребенок совсем.

      Пытался отец отговорить сына.

      – Папа, а ты на матери женился, тебе только восемнадцать исполнилось, а маме пятнадцать было?

      – Да, но тогда время другое было, мать за меня насильно отдавали, за долги, поэтому не ждали, пока она в женщину превратится! – разгорячился отец.

      Петр открыл глаза и сел на кровать, ему стало очень обидно, что отец не хочет женить, хотя обещал.

      – Отец не женишь – уходом женюсь.

      Спокойно сказал и лег обратно.

      У Евстигнея потемнело в глазах, до селе сын слушался во всем и всегда, а тут самым страшным грозит, ведь уходом это предать и уйти навсегда, в таких случаях родители редко прощали детей, это клеймо было на всю жизнь.

      Отец хотел закричать, но мать упала ему в ноги и начала рыдать:

      –Евстигней не бери грех на душу, не иди против его воли, ежели он уйдет, не жить нам с тобой, умрем от стыда и тоски!!!

      – Ладно! Ладно! Не рыдай, да встань с колен, больные они у тебя, не трави душу мне! А ты неблагодарный! Не бил я тебя, а надо было!

      –Отец, не люблю я ссор и криков, давай миром решим. Я уходить не буду, прости, что душу твою растревожил. Давай выстроим избенку и будем тут с Полей жить, я буду во всем тебе помогать, как и сейчас, ну нужна мне она, нужно понимаешь!

      Парень искоса посмотрел на мать, ясно давая понять, что он не ребенок, а взрослый мужик и баба ему уже необходима.

      Отец привыкший, что мальчишка никогда не проявляет интереса к девчонкам, сначала не сообразил к чему тот ведет речь, а потом уши его загорелись и он опустил глаза:

      – Да, мать! Я совсем старый стал, забыл я себя в его годы. Забыл, как кровь бьет в голову, как я горяч становишься. Прошли те времена, хорошо Петр ровно через год будет у нас названная дочка, а у тебя жена, слово даю!

      После того разговора Петр стал разбирать сарай, что стоял не далеко от дома. Там раньше держали гнедого коня Прошку, любимца парня, но коня увели ночью цыгане, найти его не смогли, а сарай так и стал одиноко стоять как напоминание о друге.

      Парень весь день возился по хозяйству, помогал отцу возить сено, пасть коров, а когда вечером он был свободен, он принимался за сарай. Так чтобы разобрать сарай и очистить территорию от хлама, Петру понадобилось целых 2 месяца. Но он не унывал и торопился к зиме навозить бревен, песка и камней с карьера.

      –Торопишься сильно, надорвешься!– говорил отец

      Он не принимал участия в очистке двора, а просто наблюдал с каким рвением сын пытается все сделать сам.

      –Я