Год кролика. Вера Николаевна Семенова

а потому, что ей опять хуже.

      – В легком и печени есть новообразования. Я не говорю об эвтаназии, пока она ест, пьет, интересуется сородичем и вами, – это твой врач, – но будьте готовы: если она начнет задыхаться, нужно будет иметь препарат под рукой.

      По дороге из клиники я зашла в аптеку, купила препарат и шприцы. Дома положила их в шкафчик. А ты сидела рядом с Крисом и старательно мыла его огромные уши, такие большие, почти с тебя. Никакой эвтаназии, пока будет так.

      Милая Оззи. Ты никогда не прочтешь это письмо. Я пишу его для себя и тех, кто знает, что кролик – это не просто «животное, которое живет в клетке и гадит под себя». Ты – мой друг. Когда болел Элис, срок его выздоровления мне обозначили в неделю. С тобой все иначе. Я не знаю, что нас ждет дальше.

      Оззи, я верю, что мы сможем подарить тебе хотя бы год жизни. Не знаю, получится ли у нас: мы не боги, врачи не боги.

      Не зря говорят: «Делай что должен и будь что будет».

      Оззи умерла поздней осенью. Нам удалось подарить ей полтора года.

      Кристофер

      Как же хочется пить! Еду мне эти двуногие оставлять не забывают, а вот вода всегда кончается слишком быстро!

      Пытаюсь встать на лапы, потянуться, но сетка сверху мешает. Надо помыть уши. И поесть, только немного. Потом опять захочется пить, а пить нечего.

      Время тянется. В комнате стоит вязкая духота. Я то сплю, то нет.

      Хлопнула дверь. Двуногий заходит в комнату. Сгребает меня и отрывает от пола. Ай, страшно. Тащит куда-то. Только не в терновый куст!

      – Это он и есть? Какой крупный! Сколько ему?

      Ого, какая-то новая двуногая. Никогда не приходила раньше.

      – Ему год, – это уже мой двуногий.

      – Я подержу, – и она протягивает ко мне руки.

      Я против! Хватит меня таскать! И тут я понимаю, что она пахнет чем-то неуловимо знакомым, обещающим счастье. И я прижимаюсь к двуногой всем телом, закрываю глаза. Тут она говорит:

      – Мы его берем. Он будет жить у нас, с другими кроликами.

      Кажется, мне повезло.

      Двуногая спрашивает своего спутника:

      – Что скажешь?

      – Скажу, что мы берем бандита.

      – Почему? – у двуногой голос стал удивленным.

      – А ты посмотри на эту морду.

      Я так и не понял, что значит «бандит», но хорошо понял слово «берем». Прижался к шее двуногой, лапами ее обхватил.

      Двуногая говорит:

      – Прямо сейчас мы его не возьмем, у нас даже переноски нет, да и у врача его нужно осмотреть. Арман, сходишь завтра в клинику с ним?

      Интересно, как ее саму зовут? Арман – это, видимо, ее двуногий. Потому что моего двуногого зовут Миша.

      Так что, у меня впереди новая жизнь? Скорей бы завтра наступило!

      На ночь Миша, как обычно, закрыл меня в клетке. В другие дни я бы просто лег, а тут не мог успокоиться, все гремел клеткой. К середине ночи пришел кот, и говорит:

      – Чему радуешься?

      Ну как не радоваться, отвечаю, приходила двуногая, сказала, что заберет к другим