Телохранитель для принцессы. Вероника Летова

ее, как ни крути, поймали с поличным.

      – Что же вы не пригласили к ужину свою прелестную дочь? – вдруг натянуто улыбнулся Роман Олегович, и Ладу с ног до головы обдало холодом, так и льющимся из его полупрозрачных глаз, похожих на подернутые льдом озера, в которых отражались свинцовые осенние тучи. Она сразу отметила для себя, что вблизи мужчина тоже выглядел довольно моложаво, несмотря на углубившиеся мимические морщины, поседевшие до полной белизны волосы и еще шрамы, неровно изрезавшие его подбородок и слегка задевшие нижнюю губу. Тем не менее модная, стильно уложенная стрижка, легкий загар, прекрасно сидящая на подтянутой фигуре дорогая одежда, прямая осанка и легкие, непринужденные движения – все придавало ему свежий и здоровый вид. Такой точно в молодости, скорее всего, был очень привлекателен и имел успех у женщин. Сейчас же он вызывал в ней отвращение и страх. Не только из-за того, что он говорил ее отцу. Но еще и из-за того, как он смотрел на нее. В его лице читалась похоть – хищная, голодная, мерзкая. А еще опасность, угроза, безжалостность, властность – привычка получать все, что он пожелает.

      – Моей дочери совершенно нечего здесь делать, – мрачно отрезал Семен Михайлович, продолжая кипеть от ярости. – Немедленно к себе! – рыкнул он на застывшую в изумлении Ладу, совершенно уверенный, что ни малейших возражений не последует.

      – Зачем же так строго? – усмехнулся неприятный гость, на сей раз сверкнув белоснежными зубами. – Приятное женское общество всегда способствует пониманию и снижает напряжение. Мы, мужчины, без прекрасного пола превращаемся в безжалостных агрессоров и конкурентов. А такая красота способна любому смягчить сердце.

      Семен Михайлович медленно отвел от Романа Олеговича отравленный гневом и ненавистью взгляд. Было заметно, что он готов броситься на этого типа и разорвать его на месте голыми руками, но изо всех сил сдерживается. Он стиснул пальцы в кулаки, весь обливаясь потом и краснея. Его щеки тряслись от напряжения, челюсти сжались.

      – Убирайся в свою комнату! – заорал вдруг он так, как на самом деле хотел бы сейчас закричать вовсе не на дочь, а на этого пошляка, который позволил себе так смотреть на его девочку и делать какие-то мутные намеки в ее адрес. – И чтобы я тебя здесь до утра не видел! Поняла?!

      Лада отшатнулась, не на шутку испугавшись. Затем метнулась в сторону, вся дрожа и пошатываясь. Резко развернувшись, она побежала прочь из комнаты. Когда поднималась по лестнице, услышала краем уха нравоучительный голос гостя.

      – Зря вы так с дочерью, – с невинным упреком рассуждал он, будто бы ничего не замечая. – С девочками нужно обращаться как с принцессами. Тогда они растут уверенными в себе и выбирают достойных мужчин. При грубом обращении они могут стать жалкими подстилками какого-нибудь ничтожного подлеца или неудачника. Сколько ей сейчас?

      – Вас это не касается, – уже плохо себя контролируя, зло прохрипел отец Лады, все больше переполняясь отвращением. Чувствуя, к чему все идет, Лада замерла на лестнице, не в силах