Плетение. Книга третья. Николай Волков

видел сегодня днем.

      – Говорят, – сказал он, проходя на кухню – что вы происходите из старинного семейства… Так почему же вы так живете? Это… намного ниже тех норм, которые присущи вашему статусу.

      Арианна плеснула в бокал немного вальца, и холодно поинтересовалась:

      – Вы хотели обсудить мой дом, или у вас ко мне есть серьезное дело?

      Он прислонился к стен, и ответил.

      – Я пришел поговорить с вами о том, что вы не сказали Совету. Впрочем, не только им. Госпожа Дебаф, я хороший следователь, и умею сопоставлять факты, а они гласят то, что у вас с Глау Ферноном были куда как более тесные отношения, чем могут быть между двумя коллегами.

      – И что же вас натолкнуло на такую мысль? – сквозь зубы поинтересовалась она.

      – Многое. Например, то, что вы работали не просто над одними проектами, но еще и в одном офисе. Слияние бизнеса…

      – Этого не было. Был «тонкий» контракт.

      – Не принципиально. То, что, в конце концов, вы выбежали вместе с ним из здания Совета, чтобы спасти Елену Валль…

      Арианна настолько явственно скрипнула зубами, что Роан внезапно осознал, что он не просто попал в точку, но и чересчур далеко зашел.

      – Я веду к тому, что ваши с ним отношения выходили за рамки профессиональных.

      Одетая в обычное домашнее платье, Высший Маг неожиданно показалась Нойраму сотканной из тьмы, которая разливалась от нее по всему помещению, смазывая контуры предметов.

      – Вы хотите услышать от меня, что я его любила?

      Нойрам содрогнулся от звука голоса, который произнес эти слова. Собрав все свое мужество в кулак, он ответил:

      – Да.

      Неожиданно наваждение схлынуло, и он обнаружил ее отвернувшейся к окну.

      – Это правда, – раздался ее шепот – он был единственным, кого я любила. А сейчас – у меня не осталось никого. Ни его… Ни их…

      – Это дает ответ на многое, – сказал следователь – но не на все. Хотя об остальном я не буду спрашивать. Госпожа Дебаф, поверьте, я не хотел вам причинять боль своими словами.

      Она вытерла слезы, выступившие на глазах, и, едва слышно, ответила:

      – Я понимаю. Это просто… работа… Ничего личного.

      – Именно так. Но, не совсем так. Немного личного здесь все-таки замешано.

      Она недоуменно повернулась к нему.

      – Моего личного. Моего любопытства.

      Слабый намек на улыбку впервые за последние годы коснулся ее губ.

      – Любопытство… Одну девушку оно довело до того, что она попала в другой мир.

      Роан смотрел на нее, и видел перед собой не всесильного Высшего Мага, а слабую женщину, отчаянно нуждающуюся в поддержке.

      – Вот как? Мне было бы интересно услышать эту историю. И не по работе, а для себя… Но прежде, можете мне ответить на еще один вопрос?

      – Какой?

      – Что такое «пельмени»?

      В ответ она выдала почти настоящую улыбку, и, открыв дверцу сберегающего шкафа, извлекла