Птица и череп. Светлана Соллей

раз обжегся, ощутив на себе результат необдуманного поступка, но лучше от этих знаний не становилось. Они совершенно не помогали ему остановиться.

      Добавляла огня в его пламя ненависти (возможно, это еще была не полноценная ненависть, а только недавно возникшая неприязнь) Лана, которая никак не реагировала на попытки Шина объяснить, что он не хотел оскорбить или задеть её своими действиями. В самом деле, он предпринял целую одну попытку, а потом Лана демонстративно сложила руки на груди и перестала с ним разговаривать. С тех пор прошло всего несколько дней, но если бы не другой факт, то Шин бы продолжил спокойно сидеть в комнате, гипнотизируя стены.

      Лана ни разу не отказалась от своей затеи подружиться с Духами, Шин также замечал её в компании Духа воздуха (и он также упорно не стремился называть его и их всех по имени в то время, как Лана охотно использовала ощущение “дружеского настроя” от использования имен), и они вместе выглядели, словно так и должно быть. Опять же, опуская часть с великими существами, просто смотря со стороны, Шину казалось, что они – совершенно обычные, ничем не примечательные люди.

      Может, и это его задевало.

      Может, потому он и решил делать то, что не имело никакого смысла. Может, если он увидел бы полноценную картину, которую представляли из себя настоящие Духи, он смог бы смириться или хотя бы перестать сравнивать.

      Шин вцепился в белоснежную рубашку, сжав её в кулаке, отчего та практически скрипела, ощутимо приложил Духа к гладкой поверхности стены. В голове билась целая вереница панических мыслей, начинающихся от “Он подпустил меня так близко?”, заканчивая “У этого мудака точно есть план”. Но сдаваться на этом было бы так глупо. Зачем-то же он это затеял.

      План у него, видимо, точно был, потому что на подобное обращение великий отреагировал только заинтересованной полуулыбкой. Ничего не взорвалось, кости оставались целы, Шин продолжала оставаться живым, даже при том, что причинил боль могущественному существу. Они вообще ощущали боль? Дух никак не показал, что его сильно не устраивает ситуация, только с усмешкой спросил, прекрасно понимая свое превосходство:

      – Не любишь учиться на ошибках?

      Шин его превосходство тоже понимал прекрасно. И ему было до ужаса страшно от того, что любые дальнейшие события максимально непредсказуемы. Нужно ему было не это.

      – А тебе так нравится соблазнять невинных девушек?

      – Невинных? – Дух рассмеялся, что вызвало у Шина недоумение. Он надавил на горло Духу костяшками пальцев предупреждающе, но тот только продолжал хрипло смеяться. – Знал бы ты, о чём говоришь. Но ты, видимо, не знаешь.

      – И о чём я не знаю? Давай, скажи ещё, что ты заманиваешь их куда-то и убиваешь.

      – Ха-ха. Даже если так, кто бы тебе признался в таком. Но это интересно, – добавил Дух в конце совершенно непонятно. Он осматривал людей на заднем плане, которые ходили мимо них, совершенно не замечая, что-то в этом вызывало у него необъяснимо хорошее настроение.

      Шин перестал понимать происходящее, он должен был вернуть этот диалог в изначальное