Проживи мою жизнь. Оля Бас

мимо соседа внутрь маленькой комнаты-коробки.

      – На кнопку-то нажми, болезная, – глядя на замершую девушку, старик сам протянул руку, нажал на цифру «один» и шустро выскочил в холл. Двери с противным скрипом закрылись, пол завибрировал, и вся эта странная конструкция, трясясь и тихонько подвывая, двинулась вниз.

      Анника в ужасе прикрыла глаза, молясь своим богам. Хоть бы живой выбраться, уж она паинькой будет, никуда свой любопытный нос больше не сунет. До вечера тихонечко на табуретке просидит, Веронику дожидаясь, и вообще…

      Больше она ничего пообещать не успела. Лифт последний раз дернулся и остановился. Раздвинулись скрипучие двери и выпустили свою пленницу в очередное помещение. На стенах ровными рядами висели узкие ящики с номерами, в углу стояла кадка с чахлым цветком, а справа, сквозь узкое окошко на дверью, виднелось серое зимнее небо.

      Моментально приободрившись, девушка застучала палками в сторону выхода. Нажала на кнопку на стене, подтолкнула плечом тяжелую дверь и наконец-то оказалась на заснеженном крыльце.

      Терпкий морозный воздух моментально сдавил горло, ветер бросил в лицо горсть колючих снежинок и, дурачась, ущипнул нежные щеки. Анника закашлялась и стерла с лица влагу. Красота-то какая!

      Ей рассказывали, что в северных землях царят мрак и холод, все живое стремится сбежать оттуда. Даже белые гуси с наступлением зимы улетают на юг, оставляя родные земли на растерзание вьюгам и метелям.

      И никто, никто не говорил о том, что в изящных сосульках прячутся все цвета радуги, а крупные снежинки так приятно ловить языком, подняв лицо навстречу низкому серому небу. Никто не рассказывал о смешных желтогрудых птичках, косящих черным глазом-бусинкой с низких веток.

      Завороженная незнакомой красотой русской зимы, Анника медленно шла по протоптанной дорожке между домов. Выпавший снег надежно прикрыл неприглядные следы городской жизни, укрыл газоны и машины, маленькими пушистыми шапками украсил черные ветви деревьев.

      Засмотревшись по сторонам, девушка не заметила, как ботинок зацепился за неприметный бугорок, палки поехали в стороны, и вот уже она лежит в снегу, нелепо подвернув ногу.

      Попытки встать не увенчались успехом. В коленях не доставало силы. Помучившись, Ника снова легла на спину, раскинула руки и задумалась о превратностях судьбы. Падающий снег щекотно таял на щеках и холодными капельками стекал за шиворот, попа ощутимо намокала в тонких брючках, волосы постепенно меняли свой цвет на бело-серебристый. Было так странно лежать на земле в чужом мире, в чужом теле, быть слабой и беспомощной и при этом до неприличия счастливой. Анника не выдержала и рассмеялась в голос.

      –Девушка, что с вами? Вы плачете? – раздался рядом чей-то взволнованный голос. И на фоне низкого неба нарисовалась мужская голова в смешной красной шапке с помпоном. Густые рыжеватые брови хмурились в волнении, небольшая аккуратная бородка забавно топорщилась. Ну, вылитый гном из сказок про подгорный народец. – Фух, вы