Айша. Олег Александрович Сабанов

двадцати от перехода автомобиль остановился.

      Мы все тут же выскочили из него и поспешили к зебре, где ближе к обочине увидели неподвижно стоящую девочку лет тринадцати, держащую на руках, словно младенца, черепахового окраса кошку. Длинный хвост животного и запрокинутая голова безвольно свисали вниз, а из миниатюрной пасти на асфальт падали мутно-розовые капли. Мне сразу стало ясно, что ребенка наша машина не задела. Зато она стала причиной гибели другого ни в чем не повинного живого существа, перебегавшего дорогу вместе с девочкой по специально отведенному для пешеходов участку дорожного полотна. Я выдохнул с облегчением, ведь самого ужасного, по счастью, все же не случилось. Однако от вида застывшей каменным изваянием девочки с обезображенным трупом животного в руках мне стало не по себе. Наиболее раздраженные водители, вынужденные огибать наше скопление на пешеходном переходе, подавали пронзительные сигналы своими клаксонами, однако на смуглом лице ребенка не дрогнул ни один мускул, а остановившийся взгляд черных глаз смотрел сквозь нас куда-то вдаль. Распущенные волосы девчушки нещадно трепал порывистый ветер, отчего ее черты естественной чадрой то и дело скрывали длинные смоляные пряди, касаясь своими кончиками шерсти мертвого животного из причудливого сочетания рыжего, черного и кремового цветов. Не зная, как помочь находящемуся в состоянии шока человеку, мы тоже с минуту стояли молча.

      – Давай уйдем с дороги, – наконец обратился мой сосед по этажу к девочке, легонько подтолкнув ее рукой в сторону тротуара.

      В ответ на прикосновение Валеры она нервно дернула плечом, после чего беззвучно заплакала, сотрясаясь телом и роняя алмазные слезинки.

      – Áйша! Áйша! – вдруг стала причитать девчушка над пушистым трупиком, повторяя одно только незнакомое нам слово.

      Скорее всего, это была кличка кошки, поэтому заметно растроганный Леня из самых лучших побуждений пьяно выпалил:

      – Успокойся! Подарим мы тебе новую Áйшу, еще красивше этой!

      После этих слов девочка тут же прекратила плакать, обвела всех нас немигающим жутким взглядом, от которого у меня по спине пробежали колючие мурашки, а затем с нескрываемой злостью в голосе произнесла длинную фразу на неизвестном языке. Некоторое время мы стояли как вкопанные, будто мучительно силились понять сокровенный смысл сказанного, пока другой приятель моего соседа Валентин не вывел нас из состояния оцепенения, процедив сквозь зубы:

      – Ладно, поехали. Ничего с этой нерусью страшного не произошло. Поплачет и перестанет…

      Констатация того факта, что физически ребенок цел и невредим устроила всех нас, поэтому мы как по команде поплелись к стоящей с распахнутыми дверьми машине, но едва успели сделать несколько шагов, как услышали громкий возглас девочки на чистом русском языке без малейшего акцента:

      – Вы все скоро сдохнете! Все до единого!

      Казалось, будто брошенное вдогонку зловещее предупреждение камнем ударило мне в спину, но я даже не обернулся