Смелая женщина до сорока лет. Денис Драгунский

приобрел, вы не поверите, одну десятую процента – да, я не оговорился, именно так, одну десятую долю процента – акций какой-то чудновато-молодежной компании, которая теперь стала важным игроком на русском рынке, так что эта 0,1 %, деленная на всех папашиных наследников – то есть на него, маму, брата и незаконную сестру, – давала более чем достаточный доход.

      А она была незамужняя редакторша в каком-то дышащем на ладан журнале. В каком-то – не потому, что он не запомнил названия, а потому, что она часто переходила с места на место. То ли журналы закрывались, то ли она не уживалась, неважно. Она так и говорила: «Я – редакторша в некоем жалком журнале. В каком? Да какая разница? Вы что, хотите пригласить меня замом главного в “Космополитен” или “Форбс”?»

      Она любила пошутить – в том числе и сама над собой. Самоирония – очень важное качество. Напрямую связано с интеллектом, кстати говоря. Да, она была умная в обоих смыслах – и знала много, и понимала еще больше. Душой понимала человека. Умела слушать, сочувствовать. Задавала точные вопросы. Подробно рассказывала о себе. Ни разу он не слышал, чтобы она говорила просто так, впустую, некстати и ни о чем. Их разговоры всегда были наполнены содержанием и смыслом – настолько, что он иногда записывал в блокнот, о чем они говорили.

      Познакомились они чуть более года назад, на вернисаже. Какой-то приятель приятеля их познакомил. Почему-то они сразу обменялись телефонами. Вернее, он попросил, а она согласилась. Наверное, она ему сразу понравилась. Но – чем? Загадка.

      Ну да, умная, обаятельная. Не сказать чтобы красивая, но очень миловидная. Да мало ли умных, обаятельных и миловидных женщин? Они, кстати, вживую виделись раз пять, не больше, – и всякий раз почти случайно: на выставке, на презентации, на фуршете. Он сначала приглашал ее пообедать, прогуляться, пойти в театр – но она всякий раз вежливо и необидно – то есть убедительно, по уважительным причинам – отказывалась… Так что он скоро оставил эти попытки. Однако по телефону она разговаривала с ним подолгу и, кажется, с удовольствием. А для него это стало чуть ли не главной частью его любовной жизни в этот год.

      Надо сказать честно, что женщины у него в этом году случались – взрослый здоровый недавно разведенный мужчина все-таки! – но все эти быстрые связи не очень были ему приятны. В них был ощутимый признак если не измены, то чего-то внутренне бесчестного, потому что она – его телефонная собеседница – была важнее всех.

      Ему казалось, что это самый настоящий интеллектуальный, платонический, но очень страстный роман – немного в духе XVIII века: тогда были романы в письмах, а сейчас вот, пожалуйста – в телефонных разговорах.

      А еще ему казалось, что рано или поздно – а поскольку уж год прошел, то скорее рано, чем поздно – они наконец объяснятся и сойдутся.

      Но вот она позвонила сама.

      Звонок застал его в прихожей, он только что вернулся из института и едва повесил пальто на вешалку. Он скинул туфли, прошел в комнату и сел в кресло.

      – Да, привет! – сказал он. – Давай я тебе перезвоню, чтоб ты деньги не тратила.

      – Неважно.

      – Что