Забег на невидимые дистанции. Том 1. Марьяна Куприянова

ему была очевидна связь между новым порядком вещей и позавчерашним происшествием, которое невозможно себе представить в счастливой молодой семье.

      Сначала родители кричали и гремели дольше обычного. Прислушиваясь к озлобленной перепалке (в голове была картинка двух бойцовских псов, которых вот-вот спустят с поводка) и пытаясь разобрать слова (звучало много таких, которые маленький Сет прежде не слышал), мальчик боялся шевельнуться и вдохнуть полной грудью, как будто от его движений или дыхания зависел исход поединка, развернувшегося на арене кухни.

      А затем все стихло так же мгновенно, как и началось, только дверь хлопнула напоследок так оглушительно, что Сету показалось, будто на него с потолка посыпались белые крошки. Мальчик долго еще терпел, боясь выйти из комнаты, но в итоге не выдержал – ему уже до болей хотелось в туалет.

      Ступая по возможности тихо по линолеумному полу, Сет мельком заглянул в проем: мама сидела за столом, шмыгала носом и курила, погрузившись в изучение каких-то бумаг. На ней был красивый шелковый халат, который она редко надевала, и черные полоски под глазами – следы подкрашенных слез. Одна ее щека была цвета томатной пасты, а волосы некрасиво растрепаны. Мальчик не сразу догадался почему.

      Как всегда, он был слишком мал, чтобы помочь ей. Попытка разузнать, что случилось, даже в воображении выглядела нелепо, поэтому Сет так же тихо вернулся к себе и с головой залез под одеяло, убеждая себя, что дела взрослых его не касаются, и вообще, он даже не знает полной картины. Его сердце ныло от дурного предчувствия, вынуждая ворочаться с одного бока на другой и тревожно прислушиваться к звукам ночи. Подушка была слишком теплой, а одеяло то согревало до духоты, то не грело совсем. Но в конце концов Сету удалось забыться глубоким сном, каким спят тихие по натуре, напуганные дети.

      Утром отец был дома, а мамы не было, как и многих ее вещей. Сет удостоился емкого комментария: «Она ненадолго уехала, устала от нас с тобой», и больше ничего не спрашивал. Не имело смысла выспрашивать подобное у отца. А на следующий день мужчина, несколько раз созвонившись с кем-то, повез его сюда. Это вся информация, которой располагал пятилетний мальчик.

      Очнувшись от неприятных воспоминаний, словно всплыв на поверхность жидкого морока, Сет шевельнулся и потрогал кожу лица. Она была холодной, остывшей. На улице стремительно холодало, и футболка с изображением атома оказалась совсем не по погоде. Ему хотелось попасть в машину, и внезапная мысль, что отец за ним не вернется, обожгла, словно пары ядовитого химиката. Тогда он поднялся на ноги и последовал тем же курсом, каким удалился его родитель четверть часа назад. Многоножка толпы неохотно расступалась перед мальчиком, погашая его решительный шаг. Минуту спустя от уверенности ничего не осталось, и Сет как будто брел по заколдованному лесу с великанами, чувствуя себя осторожным муравьем.

      Мальчик силился различить в окрестностях темно-зеленую куртку с орлами или различить знакомый