Адептка, какого тлена?. Надежда Мамаева

ними обоими. И почти тут же в барьер ударило.

      Все из того же угла.

      Старший нырнул в свое тело и… ничего. Еще раз. И еще…

      – Не выходит! – в отчаянии выдохнул он.

      – Как выходить из себя – так ты можешь, а как вернуться обратно, – зло выплюнула я.

      – Связи разорваны! – в отчаянии отозвался брат.

      Я стиснула зубы, понимая, что это значит. Если Мик не успеет вернуться обратно за лучину, то тело умрет. Оно не может долго оставаться без духа. И неважно, чей тот… Даже если…

      Я решилась, понимая, что долго щит не удержу. Засунула руку в сумку и достала хомяка.

      – Еще один?! – воскликнул братец, узнав в пушистом, бывшем точной копией своего отца, мой дипломный проект.

      – Это запасной! – выдохнула я и… положила зверька на грудь брата.

      – Что ты… – не понял старший.

      Ответом ему стало сорвавшееся с моих губ заклинание переноса. Я не верила, что получится, но безумно на это надеялась, и… магически измененный хомяк оказался куда устойчивее к разрывающим проклятиям, чем боевой паладин. Во всяком случае, его дух, который я выбила из пушистого тельца, легко занял пустое человеческое тело, а старшенького… начало затягивать в хомячье!

      Все произошло за пару ударов сердца. А потом… мой щит не выдержал и дал трещину. Я схватила братца, который только и успел, что пискнуть, и, запустив в противника яркой вспышкой, помчалась прочь, уводя преследователей за собой подальше от тела Мика. Если удастся сохранить его целым, то, может, потом я смогу вернуть туда и душу старшенького? Только для этого сначала хорошо бы спастись самой…

      Под прикрытием огненного всполоха мне удалось нырнуть в узкий переулок меж домов, который был не шире, чем длина копья. Я запихнула братца в перекинутую через плечо сумку и понеслась в сторону рыбного рынка. Дыхание, частое и надсадное, быстрые удары подметок башмаков о брусчатку – эти звуки эхом отражались от стен. Они сливались с моим собственным пульсом, что набатом стучал в ушах, в единый гул. И он бил по натянутым нервам. Долбил. Подгонял, заставляя двигаться все быстрее и быстрее. На пределе собственных сил, когда от непомерного напряжения враз готовы были вот-вот порваться все жилы, мышцы и связки.

      Я бежала так быстро, как никогда в жизни. Сумка била по спине, торопя. Быстрее! Быстрее!!! Еще быстрее!!! Я вынырнула из переулка в густую шумную уличную толпу, которая бурлила, как кипяток в котелке. Вечер – бойкое время. Сейчас оно было мне на руку. Но медлить все равно было нельзя.

      Я задыхалась. Грудная клетка ходила ходуном. Бегло огляделась, прикидывая, куда меня вынесло. Улица Имперской Мили. Прямая, как полет стрелы, и широкая настолько, что в некоторых местах напоминала площадь. Миля была рассчитана для разъездов карет. А еще в незапамятные времена на ней сжигали магов-ренегатов и вешали преступников. Затеряться здесь, даже несмотря на сутолоку, было проблематично: все как на ладони.

      – Чего застыла? – донесся возмущенный писк из сумки.

      – Мы