Мумия. Кошмар в пустыне. Дамир Жаллельдинов

кричали, не в силах слышать голоса, один из которых уже был знаком Лейнингену. Голоса приказывали им убивать!

      Началась безумная кровавая бойня. Те, у кого было оружие, без разбору стреляли в безоружных, которые, в свою очередь, нападали на них и друг на друга с такой скоростью и яростью, каковых никак нельзя было ожидать от этих людей в обычной жизни. Бесстрастными в этой ситуации оставались лишь статуи и украшавшие стены изображения богов и людей. Они взирали на страшную картину с полным равнодушием на своих неподвижных лицах, словно говорили: «Вас ведь предупреждали не приходить сюда!»

      Некоторым туарегам удалось всё-таки убежать в коридор до того, как началась стрельба, но считать их спасёнными уже было нельзя. Как только Густав Лейнинген открыл саркофаг, вместе с древним проклятием в гробнице сработали и вполне естественные защитные механизмы: проходы оказались наглухо заблокированы скрытыми в стенах дополнительными дверями, к тому же по специальным желобам во все коридоры стал поступать песок, окончательно замуровывая тех, кто осмелился потревожить покой гробницы.

      В результате, песчаные пласты пришли в движение, и стены карьера, который рыли все эти дни рабочие-арабы, стали осыпаться и засыпать проход наверху, унося с собой и лагерные палатки и технику, остававшиеся на поверхности. В результате, котлован больше чем наполовину оказался засыпан, и только остовы машин, торчащие из песка, служили доказательством, что ещё совсем недавно здесь были люди.

      *      *      *

      В кабинете Генриха Гиммлера в Берлине раздался телефонный звонок.

      – Слушаю, – бесстрастно произнёс он в трубку.

      – Это Вюст. Вы просили доложить, если будет что-то новое про экспедицию Лейнингена, отправленную в Египет…

      – И что же нового вы узнали? – прервал собеседника Гиммлер.

      – Связь с ними пропала. Вот уже два дня не получаем радиопередач.

      – Пропала?.. Вы хотите сказать, что они все погибли?

      – Я не знаю, мой фюрер… Может быть, нам отправить другую группу на поиски?

      – Нет, не стоит, Вюст. Вы же знаете, как Гитлер относится ко всему этому египетскому направлению: пустая трата времени и сил! Я уверен, что его ничуть не расстроит это известие. Если Лейнинген жив, то рано или поздно он объявится, если же нет, что ж…

      – Но, мой фюрер, там ведь и другие учёные…

      – Я уже всё сказал! Благодарю за то, что позвонили, Вальтер! – Гиммлер вернулся к своим делам.

      Но спустя несколько минут он встал из-за стола, подошёл к массивному сейфу, скрытому за стенной панелью, и вынул оттуда папку с личным делом Лейнингена. Вернувшись на своё место, хозяин кабинета открыл её и принялся изучать содержащиеся там документы.

      Гиммлеру, в отличие от Рёсслера и Вюста, Лейнинген никогда не нравился. Рейхсфюрер считал его слишком заносчивым и подозревал в неабсолютной преданности национал-социалистической партии. Во многом слова о пустой трате времени и сил были