Страж Мёртвых. Антон Болдаков

в её салоне медленно «таяли» останки «сфер».

      – Мы их уложили, – проворчал Крокер, не думая и опускать пистолет.

      – Ага, – странным голосом проговорил Элдридж, глядя назад.

      Крокер посмотрел назад и скрипнул зубами, от ярости – стрелок, стремясь убить его, особенно не зацикливался на осторожности и скосил пулями из «Томпсона» как минимум троих бедолаг, что сидели на лестнице. И ещё четверых ранил.

      Спустившись с лестницы, Крокер пнул машину, и осторожно заглянул в неё.

      Водитель сидел, опустив руки и уткнув лицо в «баранку» – на его боку было три рваных окровавленных раны. Его спутник лежал рядом, с разорванным в клочья горлом и двумя пулевыми отверстиями в груди. Запах в машине стоял настолько мрачный, что Крокер только головой повертел, стараясь изгнать из себя воспоминания о Мировой Войне, связанные с этим запашком – крови и нечистот.

      – Поздравляю. Мы только что грохнули сразу троих, – проворчал Элдридж, что как раз перетягивал своим ремнём ногу одного из раненных.

      Услышав это, толпа стремительно набежавших зрителей отшатнулась метра на два. Люди, пусть и привыкшие к мрачной жизни в Пристанях, с ужасом смотрели на Крокера и Элдриджа. Крокер физически ощущал исходящий от них страх.

      Страх не испускал только Мимак. Повар стоял на крыльце, рядом с бледным отцом Уолдорсом и смотрел на Крокера странным взглядом – взглядом мрачного, хищного зверя. Который встретился с более агрессивным противником и с уважением осматривает его.

      – Отец Уолдорс! – рявкнул Крокер, и потёр висок. – Потрудитесь объяснить, что тут происходит?

      – Я бы вас попросил со мной в таком тоне не говорить… – прошелестел Уолдорс.

      – Да? А в каком тоне с вами говорить? – Элдридж встал и упёр руки в бока. – Этот тип, что пытался сделать из нас миски для отбрасывания пасты, общался с вами, когда мы пришли.

      – И его приятели – тоже, – ввернул Крокер, мигом вспомнив, где он вдел нападающих.

      Это были трое тех громил, которые смотрели на него с изумлением и страхом.

      – Я не знаю, кто они, – проговорил Уолдорс. – Они пришли в мой дом как странники. Я не могу их знать. А ты… ты… ты – колдун. Их убил!

      – Что бы они меня не убили.

      – Убили? Да ведаешь ли ты что натворил – чародейское отрепье? Этих людей можно было спасти и привести к Богу! А ты их убил.

      – Они подняли на меня оружие. И получили в ответ то, что несли другим…

      Крокер усмехнулся, а затем проговорил, более играя на публику, на недалёких, глупых людей.

      – Я – само возмездие. От меня ничто не укроется.

      И увидел, как сферы зрителей приобрели тусклый, тёплый свет надежды…

      …– Без обид, Крокер, но тебя из дома лучше не выпускать. Что это за чушь такая? Не успел из участка выйти, как в перестрелку вляпался, – проворчал Кидд, осматривая место происшествия и вытирая лоб салфеткой. – И троих убил. Ты что, никак от Великой Войны отойти не можешь?

      – А пусть сами не наезжают, – парировал Крокер. – И вообще