Снегурочка для Дровосека. Диана Андерсон

поднимается на локтях, заглядывает в мои глаза, часто дыша. На лбу выступает испарина, мужчина сглатывает, бросая жадный взгляд на мою грудь.

      А мне не хочется прикрываться. Нравоучения в голове становятся все тише и тише, а затем и вовсе умолкают. Завтра я об этом обязательно пожалею. Но не сейчас.

      С громким вздохом, Роман набрасывается на мою шею, трется об нее своей густой, длинной бородой и вдыхает мой запах.

      – Я соскучился, – шепчет он отчаянно. – Очень.

      Теплой ладонью обхватывает грудь, перекатывает соски между пальцами и стремится ниже. К джинсам. Мое тело бьет разрядами тока от желанных прикосновений. Это похоже на сон. Пусть сном и остается.

      Он избавляет нас обоих от джинсов. С минуты я испытываю кусачее волнение вперемешку со стыдом, но быстро от него избавляюсь. Как и от кружевных трусиков, правда не сама, а с помощью Ромы.

      Сладкий поцелуй растворяется у меня во рту. Мужчина гладит мое тело нежно, будто боится повредить. Чутко, до мурашек. Я не могу воспротивиться желанию, которое заполняет меня изнутри. Его твердая, мужская плоть трется о мои бедра и меня начинает колотить от страха.

      – Нужно прекращать, – всхлипываю, возвращая себе свои губы.

      Он что-то бубнит себе под нос и снова целует. Хватает запястья, чтобы я прекратила выставлять руки перед собой, прибивает к кровати и раздвигает коленом мои ноги.

      – Я не… – замолкаю, когда он входит в меня.

      «Я не готова», – застывает у меня на губах, потому что я вспоминаю не сразу, насколько ненасытен он бывал в постели. Даже в наш первый раз, он делал это долго, с небольшими перерывами, чтобы я, юная девственница, совсем не потеряла сознание от его напора.

      Кирилл мне этого не простит. Не рассказать ему – грязное предательство с моей стороны. Хотя я сейчас, в данную секунду, именно это и делаю. Предаю его.

      Но стоит Роме толкнуться глубоко во мне и заглушить мои вопли своими губами, как я обо всем забываю, выгибаясь под ним дугой. Он вторгается в меня быстрыми и яростными толчками. Не переставая целоваться дико, жадно. Неистово. Сердце за грудиной делает сальто от переизбытка окситоцина. Этот мужчина пробуждает во мне что-то особенное, с ним я становлюсь другой. И он идеально мне подходит.

      Мне так хочется сказать, что это – неправильно. Чтобы он прекратил доставлять мне удовольствие.

      – Пожалуйста… – предательски вылетает из моих уст, когда я ощущаю приближение финала и шире раздвигаю ноги под мужчиной. – Пожалуйста…

      Я пью таблетки, но почему-то сомневаюсь, что в этот раз они смогут меня спасти от беременности.

      «Господи, только бы не залететь. Не залететь», – прокручивается мантра в моей голове.

      Стону в его рот от удовольствия, головокружительного оргазма, который накрывает меня с головой после финального толчка мужчины во мне. Рома нахально изливается во мне, хотя, это было неизбежно. Целует в подбородок: от его крепкого тела исходит жар. Выдыхает от усталости и перемещается на свою половину кровати.

      Тяжело дышит, а затем резко хватает