Кирза и лира. Владислав Вишневский

не знаю ещё как правильно), стоят в некотором отдалении друг от друга. Около каждого из них груды мешков, больших узлов, навалены какие-то огромные свертки. Они издали, скептически, молча и с большим интересом рассматривают нас, изучают, как макак в зоопарке. Экипировка – наша одежда, им явно не нравится. Это заметно. И вообще, на нас здесь смотрят, как на младшего брата неожиданно накакавшего в штаны: нате вам мол – приехали, засранцы, возись теперь с ними! Появившийся из дверей мужского банного отделения щеголеватого вида старшина вовремя прерывает эту немую сцену.

      – Та-а-к, приехали. – Одного за другим, внимательно оглядывает всех. – Краса-авцы-Ы! – Коротко хохотнув, восхищенно замечает он с ударением на последнем слоге. Повернувшись к солдатам, спрашивает: – По-моему, таких еще не было, а?

      – Как же, не было, та-ащ старшина? Последнее время вот только такие уроды и приезжают, – с сильной долей общего разочарования не соглашаются его помощники.

      – Но-но, разговорчики мне… понимаешь. И не уроды, а защ-щитнички, – вступается за нас старшина. – Что-то вы быстро забыли, какими сами сюда в прошлом году приехали, а?.. – помощники недовольно отворачиваются, прячут глаза. – То-то!

      Ага, порадовались мы поддержке, нечем поживиться, да? Вот вам! Не будете нос задирать.

      – Ну, что ж, – ставит точку старшина, – тогда начнем-с, пожалуй. Докладываю порядок ваших действий, товарищи бойцы: по одному проходим сюда…сюда и сюда. – Широким жестом показывает маршрут нашего будущего продвижения по запутанным банным просторам. – Вот здесь оставляете все свои тр-ряпки, – брезгливо морщится. – Если кому-то нужно будет что-то из своих вещей отправить домой, – тут же сам себя перебивает, – пожалуй, отправлять тут я вижу и нечего. И хорошо! Так, дальше. Го-олые-с! – поднимает палец вверх, – голые, идете к Мамедову и его команде, – делает выразительную паузу. Мы между собой удивленно переглядываемся «за каким… это, к какому-то Мамедову?» Старшина, ухмыляясь, довольный эффектом, успокаивает, – они вам сделают соответствующие стандартные прически… на голове! Потом идете к санинструкторам – там совсем просто. Потом в моечное отделение, на помывку-с. А уж потом одеваться… И домой, спать.

      – Обратно?

      – Мы?

      – Домой?!

      – Все?

      – Ага, щас. Ишь, вы какие шустрые, а! Все! – Радостно хохочет старшина, переглядываясь со своими помощниками. Те тоже очень радостные, прямо покатываются, за животы хватаясь. – Через три-и года домой поедете… Через три! – хохочет старшина. – Запомнили? Не раньше! – мгновенно стерев с лица радостную мину, серьёзно добавляет. – А кто и позже. Здесь, кто – как, сынки. – Многозначительно добавляет. – Армия.

      – Как это?

      – А так это! – старшина ярко и артистично изобразил вытянутыми губами и ртом вульгарные чвякающие и сосущие звуки. – Как у быка «титьку» сосут, знаете? – спрашивает, победно оглядывая зрительскую аудиторию. – Так вот. Понятно?

      – Уууу!

      – То-то. – Удовлетворенно подводит черту старшина. – А спать поедем домой, в полк значит. Понятно?