Палач Системы. Ирэн Рудкевич

брезгливость, опустился на колени и всем своим весом надавил на сиденье. Оно жалобно хрустнуло, но атаку выдержало. Я повторил свои действия ещё раз, стараясь не просто давить, но в буквальном смысле обрушивать вниз свою пятую точку. И, наконец, мои усилия принесли результат – вторая передняя ножка надломилась.

      Дальше я просто расшатал её, и она сдалась. В итоге на моих ногах осталось по одной передней ножке, а задние вместе с сиденьем теперь валялись на склизком полу.

      Я с удовольствием выпрямился, задев при этом головой низкий потолок. Так намного лучше. Не идеально, конечно, но хотя бы не приходится перемещаться загнутым в позу вопросительного знака, что уже неплохо. Так, а теперь руки.

      Быстрый эксперимент показал, что идея со штырями была тупой. Нет, если долго тереть об них верёвку, она однажды сдастся. Но у меня нет этого времени. Туннель, по которому я иду, абсолютно прямой, и поймать меня в нём легче лёгкого. И это произойдёт, как только тот парень придёт в себя и предупредит своих о том, что я сбежал.

      Нет, есть, конечно, надежда, что я приложил его достаточно сильно, и он уже не встанет никогда, но и это не сильно увеличивает время, которым я располагаю. Та женщина сказала, что займётся эвакуацией базы, но это же не значит, что она не придёт проверить первые результаты предполагаемого эксперимента надо мной.

      Да и вообще сомневаюсь, что их тут всего двое.

      Бросив затею с перетиранием, я снова потопал по туннелю. Ступать старался осторожно, перед каждым шагом ощупывал ногой пространство перед собой прежде, чем перенести вес. И всё равно напоролся на тонкую леску, растянутую прямо над полом.

      Я почему-то ожидал, что эта растяжка окажется максимально примитивной, и при разрыве лески я услышу грохот ржавых консервных банок, падающих на пол. Но у Сопротивления дела шли лучше, чем я предполагал, и вместо грохота банки раздался громкий и протяжный вой сирены.

      Мне не оставалось делать ничего другого, кроме как побежать. Шансы уйти таяли с каждой секундой, но пока преследования вроде как не было. В итоге я добрался до массивной круглой двери, недолго думая, толкнул её плечом в безумной надежде, что она не заперта, и… вывалился на пол небольшого, но хорошо освещённого помещения, прямо к ногам, обутым в добротные ботинки вроде моих, с высоким голенищем, поддерживающим суставы, и шнуровкой.

      – Он? – раздался вопрос надо мной – видимо, его задал обладатель тех самых ботинок.

      – Он, – гнусаво подтвердил уже знакомый мне женский голос. – Говорила я ему…

      – Ничего, оклемается. Главное – живой, – успокоил женщину обладатель ботинок. – А этого пора на ложемент. И лошадиную дозу снотворного ему, а то больно прыткий…

      Я дёрнулся было всем телом, чтоб снести обладателя ботинок, но не успел. Затылок взорвался болью, и меня вновь окутала темнота.

      Глава 11

      – Убью!!!! Твари! Всех угандошу, собакины дети!!! – орал я, беснуясь от собственного бессилия и ощущения приближающегося конца.

      Умирать