Мой муж – предатель. Агата Лав

врача?

      – Да, мы поговорили.

      – И что он сказал?

      – Всё намного лучше, чем он думал вчера. Врачи какого-то хера любят сгущать краски и готовить к самому худшему. – Олег проводит широкой ладонью по волосам. – Игоря только что перевели из реанимации.

      – Боже, – с моих губ слетает облегченный выдох. – Так он в порядке?

      – В относительном. У него перелом ключицы и сотрясение, но ничего критичного. Приехал человек Самсонова, они провели все обследования, и страшные диагнозы не подтвердились. Игорь, можно сказать, родился в рубашке, он потерял кровь из-за рассечения, но головой он приложился настолько удачно, насколько это вообще возможно.

      – Это не смешно, Олег.

      – Это нервное, прости.

      – А к нему можно? Сейчас?

      – Он может спать, но пойдем. Я узнал номер палаты. Он в платной, там только он.

      Я киваю и машинально поправляю сбившиеся волосы. Вот это точно нервное. Я следую за Олегом, который берет на себя роль проводника. Он успел узнать не только номер палаты, но и направление. Он приводит нас к белой двери, которая вдруг открывается. Из палаты выходит медсестра в синей униформе.

      – Здравствуйте, – заговаривает она тихим голосом. – Меня предупредили, что придут родственники.

      Она придерживает дверь для нас и коротким кивком показывает, что мы можем проходить.

      – Там есть кнопка. Если что-то понадобится, вызывайте. Но не задерживайтесь, ему сейчас нужен отдых.

      Она говорит еще что-то, но я больше не могу стоять на пороге. Меня тянет канатами внутрь. Мне нужно увидеть лицо мужа, увидеть, в каком он состоянии и что с ним не случилось ничего непоправимого. Прошли какие-то сутки, а мне кажется, словно между вчера и сегодня пролегла вечность. Разлом из переживаний и страха.

      – Игорь, – зову его на выдохе, но так тихо, что мой собственный пульс стучит в ушах намного громче.

      Игорь лежит с закрытыми глазами в белом облаке больничных простыней и трубок. К нему подключены какие-то датчики, а вся левая сторона тела перебинтована. И он бледный. Изможденный, из-за чего не поворачивается язык сказать, что он спит. Нет, он приходит в себя. Копит силы после ужасного испытания.

      – Милый, – мой голос все тем же неуверенным шепотом крадется к нему. – Ты меня не слышишь, но я здесь.

      Как же я его люблю…

      Сердце щемит, и кажется, что оно не может справиться со всеми эмоциями разом. Я подхожу к кровати Игоря и кладу ладони на ее высокие борты. Сжимаю их с силой, но потом все же не могу удержаться и дотрагиваюсь до длинных крепких пальцев мужа. Они не двигаются, хотя часть меня по-наивному ждет, что он вот-вот сожмет мою ладонь в ответ и согреет своим теплом. Ведь это такая мелочь… Сколько раз он так делал? Сотню? Больше? Я успела привыкнуть, а теперь оказывается, что это не мелочь, а ценность. То, что мне так нужно. То, чего я так жду.

      – Все хорошо, Саша, – произносит Олег из-за моей спины. – Он отдыхает…

      – Да,