Обеченная душа. Кровь и месть. Катарина Арс

но ты и сам знаешь, моя судьба написана за меня, – уголки её губ едва дрогнули, но не позволили улыбке проявиться на её лице. – Коул, я должна рассказать тебе…

      – Не надо. Давай не будем хотя бы здесь говорить о том, что происходит в мире, – я приложил палец к её губам, призывая остановиться.

       Она вдруг резко дёрнулась и прошлась рябью, словно эта не она была вовсе. Прошло ещё одно мгновение, за которое я успел лишь моргнуть, и она предстала передо мной совершенно в другом облике. На ней была старая, потрёпанная временем одежда, волосы спутаны и заплетены в косу. А вся она была в таком ужасном состоянии, что на какое-то время я просто перестал дышать. На её прекрасном лице красовался большой фиолетовый синяк, губы потрескались, под глазами расползлись тёмные круги, а на запястьях отчётливо прорисовывались бордовые следы от кандалов. Мне резко стало плохо, отчего я пошатнулся, чуть не завалившись в сторону обрыва, но каким-то чудом удержался на месте. Айла смотрела на меня с сочувствием, а я между тем не понимал происходящее. Я точно спал, и моё воображение однозначно играло со мной злую шутку. Очередная вспышка и мы оказались в тронном зале Двора Тьмы. Это был не сон. Это был кошмар, разрывавший мою душу на части.

      – Коул. – позвала она меня. – Послушай, Камус – предатель. Он целиком и полностью поддерживает власть Уорла. – Айла предостерегла меня и начала медленно растворяться в воздухе.

      – Нет. Не уходи. Не бросай меня, – я пропустил её слова мимо ушей, дёрнувшись в её сторону.

      – Мы вернёмся к тебе, – я потянулся, чтобы ухватиться за неё, но поймал только воздух, едва не распластавшись на мраморном полу.

      – Айла! – взревел я, но было уже слишком поздно, на меня вновь опустилась беспросветная темнота.

       Я не сразу понял, что кричу, оказавшись в реальности на той же самой кровати, в которой заснул. Я резко сел, пытаясь сделать глоток воздуха. Было ощущение, что меня топили и не позволяли всплыть на поверхность. Дрожащими руками я потёр лицо, тело вспотело, отчего одежда неприятно прилипала. Меня пробил озноб, а мысли лихорадочно крутились в голове. Если эти сны буду сопровождать меня изо дня в день, я не выдержу и сойду с ума. Знать, что её могут подвергнуть мучениям и избиениям, – одно, но видеть её истерзанное тело…

       С того момента, как проснулся, я больше не смог заснуть. Мысли, будто рой мух, вертелись в голове, не давая разуму покоя. Но что-то меня всё же насторожило. Она сказала Камус предатель. Если это был сон, то слишком реалистичный. Я провалялся так до самого утра, пока слабые лучи солнца не показались на горизонте, придавая снежному покрову природы золотой блеск.

       Из самобичевания меня вырвал стук в дверь.

      – Войдите, – пробурчал я, не желая никого видеть в данный момент.

       На пороге, с ноги на ногу переминалась всё та же служанка. Она искоса поглядывала на меня и запоздало сообразила, что забыла поклониться, проявив неуважение.

      – Простите, господин, – затараторила она, согнувшись чуть ли не до самого пола. – Правители