Это – война. Евгений Анатольевич Орехов

некоторые парни, но не так сильно. Слёзы, сопли, крики. Одна женщина устроила натуральную истерику – встала перед входом в вагон, вцепилась руками в поручни по бокам и кричала своему толи мужу, толи ещё кому (кем там он ей приходиться – не знаю), что никуда его не отпустит. Быстро прибежала военная полиция, женщину эту отцепили, правда, у неё в борьбе содрали несколько ногтей, и выволокли её с перрона. С ней ещё было трое детей. Конечно, она его отпускать не хотела – она ж одна с теми спиногрызами удавится. Полиция потом тому мужику по ушам настучала: «Какого чёрта ты не можешь угомонить свою женщину?! Напишу донесение и первое, что ты сделаешь на службе – пойдёшь сортиры драить». Всё в таком духе. Но вряд ли они это сделали. Так, постращали маленько. Гнетущая вообще-то была эта ситуация. Ну, едем мы все на войну – это факт. От этого не сбежать. Но нам сейчас поддержка нужнее, а не рыдания. Как-будто нас уже хоронить везут. Я этого чуть матери не сказал, да сдержался – итак ей тяжело. Наверно, почти также думали и все остальные мои, без пяти минут, сослуживцы.

      Так-то я не плакал давно уже… ну как – плакал. Всплакнул. Да и сейчас так – пару слезин. Повернулся к окну и прикрыл лицо рукой от других ребят, чтобы чего про меня не подумали. А то потом в лучшем случае кликуху хреновую дадут. А в худшем доверять не станут.

      – Здорова! – ко мне на койку подсел парень. Молодой, может, на год меня старше. Не то, чтобы коренастый, но крепкий. И чертовски похож на меня. Я даже в первую секунду испугался немного. Но лицо у него было куда более располагающее, уж не знаю – отчего. В этом он, пожалуй, и отличался от меня.

      – Привет, – я протянул ему руку и он крепко сжал её. Крепче, чем я ожидал. Не знаю, была ли это агрессия с его стороны или так здороваться для него – привычное дело. Но я всё ещё доверял его лицу. Решил, что ничего он не бычиться.

      – Я присяду? Не занято тут?

      – Нет, свободно. Садись.

      Он, прежде чем сесть, забросил свою сумку с вещами наверх, а потом брякнулся на койку рядом со мной.

      «Прощайте вытянутые ноги».

      – Спасибо. Я Игорь. Прителин.

      – Я Андрей Морхант.

      – М-м. Редкая фамилия. Какая-то прибалтийская?

      – Да нет, вообще-то русская, просто старая.

      Мы с ним разговорились. Оказалось, что оба всю жизнь прожили в Зундие. Даже в один детский сад ходили, правда были в разных группах. Небольшой городок – что с него взять. Хотя, как ни странно, у нас с ним ни единого общего знакомого не нашлось.

      – Так ты тоже едешь пострелять? – спросил он с каким-то необычным жаром в глазах.

      – Ну, у нас ведь здесь, как я понял, весь поезд такими забрит.

      – И правильно – давно пора им пинка дать! Ты представляешь? Почти пол посёлка вырезали! К нам же сами пришли и вот так!..

      – Не говори. Меня самого псих взял. Знаешь, Зундий ведь тоже не так уж далеко от границы.

      – У меня вообще так прикипело! Они нам буквально в двери стучаться!

      – Да я тебе и больше скажу – есть слухи, что их группы уже давно тайком проходили