Легенда бесконечности. Первая любовь от дьявола, последняя от бога. Валентина Ивановна Иванова

мы встретились, я на последок скажу и думаю, что мы закончим нашу встречу.

      Малик кивнул.

      – Я не знал до последнего, что наши дети встречаются… Это я настроил свою дочь против твоего сына.

      – Я думаю, твой сын больше не потревожит мою дочь, у нее скоро свадьба, и, думаю, что больше мы никогда не встретимся.

      – Он и сам не приблизится к ней. Если бы я сам знал раньше, что она твоя дочь… То не позволил бы этого. Прощай. – Кинул на последок ему Малик.

      На том они и разошлись, теперь мысли Малика были заняты тем, кто же это был на самом деле: «Кто? И чьи люди стреляли в его дочь».

      Сев в автомобиль, Малик отправился домой. Подъезжая к дому, он заметил, что Айла часто проводит время на балконе, устроившись в своем кресле. Она не читает и не пьет кофе, а просто сидит в нем задумчиво и в то же время опечаленно.

      – Значит, все дело в тебе, Айла, – произнес он вслух. – Никон, для вас с Азариасом есть дело, указания получите завтра.

      Глава 5 Будущее неизбежно

      Он положил на стол телефон и посмотрел на фотографию, на которой была изображена Моника. Эта фотография была единственной, которую он у себя хранил. Она была своего рода драгоценностью для него, напоминая о прошлом…

      Каждый день после того дня, что произошло между ними с Моникой, он не вспоминал о ней… Но сегодня настал тот день, когда он хочет начать жизнь с чистого листа и навсегда вычеркнуть её из своей жизни. Уедет из этого города подальше от неё, от отца.

      Встав с кресла и держа фото в руках, он подошёл к камину и бросил фото в огонь.

      – Прощай, Моника… – прошептал он холодно.

      Взглянув на себя последний раз в зеркало, он вышел из комнаты. Спускаясь по мраморной лестнице их семейного дома, он услышал, как из кабинета доносится голос отца, и, подойдя ближе, он понял, что отец был не в лучшем настроении. Он встал перед коричневой деревянной дверью и выдохнул, прежде чем постучать и войти.

      – Отец?

      – Проходи, Адам. – Он выглядел взвинченным, и его седые волосы были зачесаны назад неаккуратно, как обычно.

      Адам посмотрел на стол, заходя в кабинет: «Отец выкурил слишком много сигар, вся его пепельница была переполнена окурками, а стакан с коньяком был допит. К слову, отец не любитель выпивать повседневно, и выпивал крайне редко и только в те моменты, когда сильно нервничал или злился. Отца понять можно, то, что случилось с Айлой, шокировало всех, значит, дела слишком плохи».

      Он подошёл ближе и сел в кресло напротив его стола.

      – Ты не должен уезжать, сын… – Смотрев на сына, начал говорить он ему, и на глаза Малика уже наворачивались слезы, перед его глазами мелькали картинки его матери…

      Он понимал, что сыну грозит опасность, если дочь пытались убить, и, во благо, они успели ее спасти… Но он прекрасно понимал, что, если сын будет вдали, он не сможет его защитить.

      – Я уеду, отец, меня ничего здесь не держит, твоими грязными делишками я заниматься