Экономист как профессия. С. П. Лапаев

растущий формализм, бессодержательная математизация, отрыв от практики, от потребностей экономической политики. Российский экономист В.М. Полтерович говорит о возрастании числа работ, в которых производятся незначительные уточнения уже существующих моделей, опирающихся на высоко формализованный математический аппарат при минимальной корреляции с действительностью. Критике подвергаются оба основных раздела современной экономикс: макроэкономика и микроэкономика. У. Баумоль отмечает, что «наибольший научный интерес по сравнению с началом века можно обнаружить не в теоретических новациях, а в развитии эмпирических исследований и применении теоретических концепций к решению конкретных практических задач». [5].

      Каковы причины развития в экономической науке не тех направлений, которые были востребованы экономической действительностью? В качестве основной причины Баумоль выдвигает консерватизм научного сообщества. В результате основные положения макро- и микроэкономики перестали соответствовать экономическим реалиям второй половины XX века.

      Наибольшего успеха экономическая наука достигла там, где, как считает М. Блауг, сложился «тройственный союз» экономической теории, эмпирического анализа и прикладных исследований. У. Баумоль отмечает большие достижения в технике сбора и анализа статистического материала, появления не существовавшей ранее отрасли экономического анализа – эконометрики. Величайшим достижением экономической науки Баумоль считает создание модели «затраты-выпуск» В. Леонтьева. В этом случае тройственный союз нашел наиболее яркое выражение. Потребность практики, корпораций и предприятий обусловила всплеск прикладных исследований, основанных на использовании положений экономической теории и анализа эмпирического материала. При чем эмпирические разработки призваны были не только иллюстрировать теоретические положения, но и выступать способом их проверки и базой дальнейшего развития. Таким образом, согласно У. Баумолю, абстрактная экономическая теория утрачивает самодовлеющее значение, но потребность в ней усиливается благодаря стремительному развитию прикладных разработок и сбору эмпирических данных.

      Вместе с тем, российский экономист Ю.Я. Ольсевич считает, что «кризис теории наступает не тогда, когда накапливаются факты, ей противоречащие. Это необходимое, но недостаточное условие. Кризис наступает тогда, когда эти факты выстраиваются в альтернативу, конкурирующую гипотезу». [6] Кризис неоклассической теории в 30-х годах прошлого века стал общепризнанным только после того, как была разработана кейнсианская теория, на смену которой затем пришел монетаризм и новая классическая теория. «Но современную неоклассику заменить пока нечем», – отмечает российский экономист А.Г. Худокормов. [7] В то же время ситуация предкризиса развертывается на фоне непрекращающегося технологического переворота и мировой военно-политической гегемонии США. Он подчеркивает,