Золотая коллекция. Однажды в Чернобыле. Василий Орехов

грязью, что невозможно определить не только их цвет, но и фасон.

      Правая рука спрятана за отворотом пальто, словно у Наполеона. В левой какой-то ржавый огнестрельный ужас – искалеченный «Абакан» без затвора, ствол забит землей. Только не пытайтесь меня убедить, что этот металлолом способен сделать хоть один выстрел, не смешите мои берцы.

      Ну и разило от бомжа соответственно – словно он в последний раз принимал душ незадолго до Второго взрыва на Чернобыльской АЭС.

      – Заходи, бродяга, не стой столбом, – миролюбиво проговорил Паленый. Он по-прежнему сидел в расслабленной позе, только его автомат чудесным образом переместился от стены к хозяину и теперь стоял, опираясь стволом о его колено.

      Как вот у опытных сталкеров непринужденно это выходит, словно у иллюзионистов? Ловкость рук, ёшкин кот! Мечтаю научиться, если проживу еще хотя бы пару недель. Мечтаю в совершенстве изучить японский язык, как сказал один страус, когда его под виселицей спросили о последнем желании.

      Тяжело передвигая ноги и оставляя на полу глинистые следы, бомж направился к нам. Тайга и Паленый синхронно разъехались в стороны вместе со своими ящиками, освобождая место у костра. Возможно, это у них вышло непреднамеренно, но в итоге мы все теперь сидели в линию по одну сторону костра, а гость опустился на ящик по другую.

      Впрочем, я уже достаточно потерся в Зоне, чтобы понять, что у Тайги непреднамеренно ничего не выходит. Случайным образом только кошки родятся.

      – Обзовись, бродяга, – вполголоса потребовал Иван, пристально глядя на незнакомца.

      – Дык этоть… – Тот задумался. По заросшему дикой щетиной лицу пробежала тень, словно он изо всех сил пытался вспомнить свое имя – и никак не мог этого сделать.

      Тайга терпеливо ждал, буравя его взглядом.

      – Этаоин Шрдлу, – после мучительных размышлений родил наконец гость, – ага. Шрдлу, – повторил он для верности и засиял, словно математик, только что успешно решивший сложное интегральное уравнение. – Этаоин. Я, да. Точно.

      Калбасидзе бросил быстрый недоуменный взгляд на ведущего, но Паленый с другой стороны увесисто двинул его локтем в бок: молчи, молодой, не ломай комбинацию. Я же, сразу сообразив, что у старшого есть серьезные резоны вести себя с этим сумасшедшим сдержанно, с интересом наблюдал за разыгрывающимся представлением. Мне было крайне любопытно, чем это все должно закончиться.

      – Иван Тайга, – ровным голосом представился ведущий. Казалось, его совершенно не напрягло причудливое имя гостя; впрочем, на лице его на мгновение все же отразилось досадливое: «Блин, так я и думал». Но гость на него не смотрел. – Это Паленый, мой второй номер. Это Калбасик, душа компании. Вот этот угрюмый тип не возражает, когда его кличут Хемулем…

      Странный бомж нетерпеливо кивнул, зыркнул исподлобья и, не дожидаясь, пока собеседник закроет рот, азартно поинтересовался:

      – Пожрать дадите?

      – А интересное расскажешь? – вопросом на вопрос ответил Паленый. – Ты откуда вообще идешь такой красивый?

      Тень