Венера Милосская. Художественная литература. Динара Анатольевна Давыдова

стук. У Венеры крик

      леденящего ужаса застыл в груди, ее парализовал

      необъятный страх. Вокруг громыхали

      душераздирающие вопли. А рядом дочка Микаэла

      громко смеялась от переполняющего ее неописуемого

      восторга.

      Адский поезд неумолимо продолжил движение

      катапультируясь по вертикали вниз с невероятной

      скоростью в тартарары. Венера сильно

      зажмурила глаза,

      внутри все перевернулось и сжалось, ей показалось: все,

      пришел ее конец горемычной жизни, и ничего она уже

      не сможет изменить, эта бездушная машина, которая не

      будет слушать ее мольбы о пощаде, перепуганной

      насмерть разнесчастной женщины, она будет жестоко

      крутить и мотать ее бренное тело и истерзанную душу в

      разные стороны, вверх и вниз головой и ногами. И ей

      пришло осознание, что эта жуткая преисподняя не

      поддается контролю. Сколько продолжалась эта

      шоковая вакханалия, она уже не знала и знать не хотела,

      она отдалась полностью божьей воле.

      И тут, летя на бешеных скоростях, Венера немного

      расслабилась. К ней пришло божественное

      просветление, зазвучали священные песнопения

      Аллилуйя, и в раскаленном воздухе перед безумными от

      леденящего ужаса, вылезшими из орбит, огромными

      глазами предстал Святой Петр, а по бокам милые

      хорошенькие ангелы с маленькими крылышками с

      упоением играли на лирах. Святой Петр был с седыми

      короткими волосами, с небольшой бородой в желто-

      синем одеянии, и в руках он держал большие железные

      ключи от рая. Он сочувственно смотрел своими

      мудрыми темными глазами на всклоченные дыбом

      волосы и искаженное до безумия лицо Венеры. Она уже,

      казалось, не дышала, душа ее давно ушла в пятки от

      этого сущего кошмара.

      Видение завибрировало и растворилось в раскаленном

      воздухе и в этот момент она услышала: «все

      приехали», – американские горки остановились,

      все

      стали выходить потихоньку, эмоционально оживленно

      переговариваясь. Венера сидела неподвижно, Микаэла

      участливо тревожно заглядывала в безумные глаза

      окаменевшей, как статуя, матери и все спрашивала:

      «Мама, с тобой все в порядке?».

      Наконец-то Венера смогла разомкнуть онемевшие синие

      губы и вымолвить: «Нет, моя дочка, со мной не

      все в

      порядке!». У Венеры было мертвенно зеленое лицо,

      когда она попыталась встать, ноги ее не слушались, они

      были как у тряпичной куклы, и она опять проваливалась

      в это чертово кресло, с пятой попытки ей удалось выйти

      на землю обетованную. Она слабыми ватными ногами

      пыталась идти прямо, но ее то и дело мотало в разные

      стороны, как спившуюся алкоголичку.

      Микаэла подхватила мать под руки