Простак на фоне неба. Алексей Юрьевич Пищулин

смотрел на лежащего навзничь Иннокентия. В спёртом, пропахшем немытой человечиной воздухе сгущалось непонятное насмешливое молчание.

      – Ну, ты как? – произнёс наконец рыжий, любезно, но со стальным блеском в щёлках глаз за прямоугольными стёклами очков.

      – Нормально, – поперхнувшись, не своим голосом выговорил Кеша.

      – Ну и хорошо, – подытожил гость и скрылся мгновенно, как по волшебству. За тонкой стенкой тут же загудели голоса и послышался нетрезвый женский смех.

      Иннокентий сходил умылся, промокнул лицо тонким вафельным полотенцем с расплывшимся чёрным штампом казённой принадлежности. Когда он вернулся к своему лежбищу, на нижней полке сидел немолодой, старше их всех, оператор с симпатичной плешивой макушкой, и сквозь очки разглядывал фотографии в газете. Он приветливо кивнул Кеше и поинтересовался:

      – Где это мы едем? – явно не ради бесполезной информации, а чтобы установить контакт. Кеша пожал плечами. Ну не умел он болтать ни о чём! А зря.

      В пункт назначения прибывали рано утром. С недосыпу, а может – от выпитого накануне коньяка, рыжий был нервным, свою дорогую сигарету курил без удовольствия, распоряжался без обычного зубоскальства. Глазки за стёклами очков были припухшими и часто моргали, но надетая на тощий торс футболка с нерусской надписью была необъяснимо-свежей, и даже, кажется, глаженой. И по-прежнему сияли девственной белизной спортивные тапочки с цветными шнурками.

      Кеша, как положено инженеру, нагрузился неподъёмным съёмочным багажом. Долговязый, с артистически спутанными волосами приятель рыжего с готовностью повесил на плечо кроме собственной сумки металлический ящик с монитором. Девушки в плане участия в разгрузке были бесполезны – они с трудом ворочали собственные чемоданы на колёсах. К счастью, сразу за оградой перрона их поджидал автобус, который, покачиваясь с тяжкими стонами на ухабах, доставил их на турбазу, где группе предстояло жить и работать целую неделю.

      Размещаться предстояло по двое-трое в отдельный домик. Рыжий и его приятель первыми выбрали себе домик, удалой и громкий администратор Саша напросился к ним третьим; остальные тоже кой-как разобрались. Кеше выпадало жить с оператором, и это соседство было, вероятно, наилучшим из возможных: смирный и видавший виды мастер объектива не так разительно от него отличался, да и драгоценное железо было всецело доверено попечению их четырёх рук.

      Распределив по шкафам и закоулкам свою амуницию, Кеша сел у окна и развернул на коленях провизию, к которой, стесняясь, не притронулся в поезде. Оператор Олег покосился на него, но ничего не сказал и ушёл осматривать окрестности: совсем рядом мощно и полноводно выгибала спину великая русская река.

      В этой поездке Кеша вообще много и неопрятно ел, пока другие заводили звёздные знакомства, таскались по гостям и бесконечно пили. Видно, пролежавшая