Искусство женского ворожения: Лиса и веер. Виктория Солнцева

к двери, на которой висела табличка логотипа компании в виде веера из лучей восходящего солнца в женской руке, Лиза нажала на звонок.

      Послышался щелчок и голос из динамика домофона:

      – Доброе утро, Елизавета Петровна.

      Закрывая за собой дверь, Лиза поздоровалась в ответ, глядя на свою помощницу.

      – Доброе утро, Кларочка. Приехал?

      – Да, шеф вас ожидает, Елизавета Петровна,– прозвучало из динамика в пустой коридор.

      4

      Лиза вошла в ярко-освещённое софитами небольшое помещение с неоштукатуреными краснокирпичными стенами. Справа от двери угол закрывала полукруглая светлая стойка администратора, возле которой стоял массивный, из тёмно-коричневого дуба высокий секретер, с множеством полочек по бокам. Несколько зелёных кресел без подлокотников в стиле барокко прислонились к стене, будто ожидая приглашения на аудиенцию к высокопоставленной особе. Для пущей значимости, цветом своей мерцающей сатиновой обивки они перекликались с картинами на стене: английскими пейзажами в ажурных золочёных рамах той же эпохи.

      Елизавета быстро скинула пальто, и пока она переобувалась в свои удобные туфли, из-за секретера выплыла её помощница и почему-то шёпотом запела:

      – Хэпи бездуй ту ю! Хэпи бездуй ту ю-ю-ю-ю! Хэпи бездуй, хэпи бездуй…

      Лиза улыбалась, глядя на эту колоритную женщину в чёрных обтягивающих брюках и чёрной трикотажной кофте с укороченными рукавами, которая невыгодно подчёркивала все недостатки её фигуры. Казалось, что вся одежда Клары была на несколько размеров меньше, чем того требовали объёмы её тела. На носу немного криво сидели очки в оправе из перламутрового пластика. Образ поющей завершали две довольно объёмные розовые розочки, торчавшие по бокам, в местах, где крепились дужки очков. Молодая, около тридцати лет, с хвостиком тёмных волос, Клара делала всё для того, чтобы производить впечатление более некрасивой, чем она была на самом деле. Лизавета не могла отогнать от себя ощущение, что странные цветочки у висков этой поющей шепотом женщины и есть её настоящие глаза. Поздравление закончилось. Елизавета обняла Кларочку, поблагодарила её и быстро прошла в «большую комнату», как все называли вторую часть их офиса.

      Лиза любила своё рабочее место. Эту жемчужно-розовую дымку фресок на стенах, в которой причудливо переплетались цветы и фазаны. Этот вид из огромного окна, в которое залетали солнечные зайчики от маковок старой церквушки, стоявшей неподалеку. Этот колокольный звон в праздники и выходные. Эти современные столы-трансформеры, что легко убирались в ниши, оставляя пространство для вальяжного дивана с гнутыми ножками в стиле Людовика XV и нескольких кресел. Да что там говорить! Она просто обожала это место и свою работу, а в глубине души считала, что, попав к Лерою, вытащила самый счастливый билет своей жизни.

      – Ну, проходи, моя дорогая! – послышался приятный мужской голос из глубины комнаты.

      Лизавета вошла и увидела, как с широкой улыбкой на лице