Любовь с препятствиями. Айлин Грин

негласное правило, – заговорил Макс первым, – отношения между гидами и рекламными агентами запрещены. За пределами Турции – пожалуйста, но здесь мы должны работать. Атмосфера, которую дарит рекламный тур, располагает к флирту, к романам – продолжительным или одноразовым. К сексу без обязательств или с ними. Но если кто-то ступит на эту дорожку, то вся работа пойдёт насмарку. Потому что задача гида – показать вам Турцию, её отели, достопримечательности, рассказать плюсы и минусы. А задача агентов – впитать эту информацию, которой, поверь мне, с завтрашнего дня будет очень много, и научиться ей пользоваться, чтобы поднять продажи компании. Отношения забирают слишком много физических и эмоциональных сил. А потому генеральный директор запретил какие-либо отношения внутри нашего коллектива. Понимаю, что звучит это глупо. Никто не будет лезть в постель к каждому участнику тура, и проверять, с кем и когда он спит. И в свободное от работы время никто не имеет права диктовать вам, что делать, куда идти и в кого влюбляться. Но для меня, как вашего гида, очень важно сохранять приятную атмосферу, а потому…

      – …а потому ты даришь свою любовь всем девушкам, чтобы никому не было обидно?

      – Сколько тебе лет? – внезапно спросил Максим.

      – Девушкам такие вопросы не задают, – хмыкнула я, – а что?

      – А то, – сказал он, – рассуждаешь так, как будто тебе шестнадцать лет. Я никому и ничего не дарю. Девушки вешаются на меня, потому что я привлекаю их внешне. И им хочется получить статус – «я переспала с гидом, а потому могу делать всё, что хочу. Хочу – еду по отелям, – хочу – сплю в номере». И лишь эта мысль заставляет их крутиться возле меня, не давая мне пройти. И да, я наслаждаюсь обществом девушек и тем, как они ко мне относятся. Но я никогда не был бабником. Никогда не использовал ни одну девушку в своих целях. И никогда не тащил ни одну из них в свою постель.

      – Прям таки ни одну? – съязвила я, – ещё скажи, что ты девственник и бережешь себя для будущей жены.

      Я увидела, как Макс слегка напрягся, но не придала этому значения. Я дерзила и грубила, но не имела на это права. Макс – мой гид. И он ничего мне не обещал. Он вообще мне никто! Я флиртовала с ним так же, как и он со мной.

      – Почему приятный вечер на берегу моря перешёл в разговор о моей сексуальной жизни? – улыбнулся он.

      – Я не знаю, – честно ответила я, – зачем ты позвал меня сюда, если отношения между гидом и простыми смертными под строгим запретом?

      – Я не говорил про строгий запрет. Я говорил про негласное правило. Запретить можно, что угодно – пить алкоголь, купаться в море, бегать по этажам, курить на балконе, но запретить человеку чувствовать не может никто.

      – И что же ты чувствуешь? – я посмотрела на него с надеждой. Надеждой на то, что сейчас он прижмёт меня к себе, что скажет что-то такое, что никому и никогда не говорил.

      – Я чувствую, что пора возвращаться в отель, – сказал он не то, чего я хотела услышать, – потому что время уже полвторого ночи, а в семь утра подъём. Да и ты замерзла.

      – Ну, так согрей меня, – смело сказала я, подходя ближе, – ты же позвал меня сюда не просто так.

      – Вика…–