Фенрир. Тетралогия. Эмма Райц

будто процессия и сопровождение «остыли» до 35,5 градусов.

      Оружие определялось у всех агентов в согласованном количестве. Но Фенрир всё же ощущал в воздухе какое‐то призрачное напряжение. И связано это было не с его собственными волнениями.

      В самом начале экскурсии к Лее подошла жена французского президента. На вид ей было не больше тридцати, и среди всех присутствующих они с Леей были самыми юными участницами встречи. Изабель Марсели в качестве первой леди приехала в Россию уже в четвёртый раз, поэтому с Леей была условно на дружеской ноте и что‐то периодически ей тихо нашёптывала. Девушка так же тихо отвечала, и они одновременно улыбались, сдерживая смех.

      Андрей несколько раз ловил на себе взгляды своей подопечной, но моментально фокусировался на других персонах.

      «Мне нужно пережить этот день… Эталонно отработать, вернуть принцессу в башню и перетерпеть две последние дневные смены. В выходные будем с сестрицей хрустеть багетами и запивать их пивом, пока Вета не видит. А оттуда улечу прямиком на Варадеро. Ром. Много рома. Много рома и смуглых кубинок… Идеально!»

      Чаще других он рассматривал двоих немецких агентов. Они уделяли мало внимания присутствующим и постоянно переглядывались, будто бы начисто забыв о жене канцлера. Но датчики при наведении на любого из них были спокойны. И всё же…

      – Центр, это Фенрир, приём, – Андрей говорил тихо, чтобы никто не обращал на него внимания.

      – Фенрир, это Центр. Докладывайте, – низкий голос Морока отозвался буквально через полсекунды.

      – Центр, два айсберга дрейфуют. Приём.

      Специально на время саммита для каждой из делегаций были подготовлены кодовые обозначения на случай, если что‐то пойдёт не так, или если возникнет подозрение на прослушивание.

      – Активно дрейфуют?

      – В пределах сомнений.

      – Фенрир, вас понял. Продолжайте наблюдение. Уделите внимание касаткам. Конец связи.

      Андрей поискал глазами немецких военных наёмников в рядах присутствующих. Один сконцентрировался на созерцании жены канцлера, второй поглядывал на Водолея.

      «Нихрена не понятно, но очень интересно…»

      Экскурсия подходила к концу, и процессия приближалась к зданию музея. В наушнике раздался голос Германа:

      – Напоминаю, внутри музея не отсвечиваем! Охрана выставлена по периметру.

      «Не отсвечиваем… И это президентская охрана? Что за манеры координации? Придурок… Óдин бы меня повесил за такое!»

      Гостям выставки на входе выдали буклеты и специальные маркеры, которыми можно было отмечать своё желание приобрести картину на табличке с её описанием. Лея и Изабель, всё так же шедшая рядом с ней, активно переходили от картины к картине. Француженка оставила три отметки, Лея – одну.

      Андрей, периодически сканируя всех вокруг, продолжал «пасти» немцев, которые часто оглядывали помещение, следили за репортёрами и начальниками телохранителей.