Полярис. Дух предчувствия. Станислав Игнаев

его запах. Такого она никогда прежде не ощущала. Да и не могла. В её родном городе была канализация, и люди не выливали отходы на улицы. Местные же будто не замечали всей вони. Для них это было привычно. Несколько раз, пока девушка шла, её чуть не стошнило. Лиза держалась, как могла. Но чем дальше отдалялась от моря, тем сильнее становилась вонь. Наконец, девушка всё же не выдержала. Зашла в тихий переулок и исторгла из себя весь сегодняшний обед.

      Стало так мерзко и противно, что от вида содержимого собственного желудка, которое, к слову, уже успело частично перевариться, её стошнило ещё раз.

      Девушка упёрлась руками о стену дома и еле устояла. Часть того, что она только что выпустила наружу, попало ей в нос и жгло его изнутри. Ужасно неприятное и уже знакомое ощущение. Когда её заставляли пить таблетки, она пробовала отрыгнуть их обратно – уж лучше бояться нового приступа паники, чем постепенно лишаться ума. Лиза попробовала высморкаться, но безуспешно. Изнемогши, Лиза присела на стоящую тут бочку, чтобы отдохнуть. Она не думала, что визит в средневековый город обернётся в итоге рвотой. Бедняки, попрошайки, куча кабаков, ещё и вонь вдобавок.

      В крепости же ничем таким не пахло. В ней, видимо, хорошо убирались. Да и сами почтенные жители крепости следили за порядком и, судя по всему, пользовались канализацией. Та действительно была в крупных городах Айронземлянии даже в эти стародавние времена. Чего нельзя сказать о жителях города Тюримфа, как его назвала Дилия.

      «Видимо, о гигиене и уборке местные жители не слышали. Почему тут всё так плохо? Неужели они сами всего этого не замечают? Ладно запах. Вон, и мусор повсюду валяется».

      Лиза посмотрела на «украшающие» обочину кожуру плодов какого-то растения, сухие стебли лука, гниющую капусту и неприятного вида жижу.

      – Мерзость! Но делать нечего, нужно идти дальше.

      Теперь у неё была вода, деньги, одежда, способности. Осталось только найти ночлег. Спать на улице с грязными оборванцами ей не хотелось. Но и в каждый дом, наверное, тоже стучаться не стоит. Так она привлечёт лишнее внимание, которого Лизе пока и так хватало.

      С другой стороны, можно поискать ночлег в современном мире. Но она ни в коем случае не хотела в него возвращаться, по крайней мере, пока. При мысли о нём тут же возникали образы её мамы, папы и брата Луция. Лиза помнила их лица, их последние эмоции перед гибелью и взгляд мамы, который она обратила на негодяев, моля не убивать её детей.

      «Нет. В настоящем мне делать нечего. Да и денег нет. Куда я пойду? Отель? Милиция? Ха. Да, толку! Я же числюсь у них как больная, особенно после моих выходок в школе. Как меня ещё в психушку не упекли? Загадка…»

      С таким настроем Лиза прошла несколько улиц, осмотрела дома. Они были либо очень маленькими и узкими, словно скворечники, либо лишь отдалённо похожими на те, в которых живут приличные люди. Покосившиеся, с дырявыми стенами мансард. Окна без стёкол или, что ещё хуже, с выбитыми дверьми.

      «Кошмар какой-то. Как тут люди-то живут? А мне где спать?»

      Лиза посмотрела на небо. Уже темнело. Людей на улицах становилось всё меньше. Девушка тем временем шла и шла. Ноги её уже гудели,