Мархарат. Свидание с демоном. Майя Марук

покойница и не дает им жизни! Изводит!

      Рядом с ухом раздался тихий шепот. Все деревенские, несмотря на усилия местного духовенства, магов и прочих религиозных деятелей, продолжали верить в призраков, русалок и нежить, подпитывая этой верой старые идолы, и не давая новому богу полноценно забрать власть в Мархарате. Однако, не все, во что верили крестьяне, действительно существовало. Призраки просто так никогда не уходили за пределы кладбищенских оград, а нечисть, без веских причин, не вмешивалась в жизни людей.

      – Кто это?

      Спросила я у женщины, стоявшей справа. Ей оказалась Афя. Мать огромного семейства, у которой я дважды в неделю покупала яйца и птицу. Афя была женщиной коренастой, чистоплотной, с тяжелой рукой и одной из тех редких женщин, которая не давала себя в обиду. Впрочем, редко какой мужик глядя на сведенные лохматые брови Афи рискнул бы сказать ей слово поперек

      – Пришлые с Перелеса. Помнишь, беженцы пять лун назад приходили?

      – Помню. Так они же вроде на прошлой седьмице ушли? Дальше, в город.

      Осенью к нам в деревню пришли несколько семей, спасаясь от страшной эпидемии. Правда, что это была за болезнь, никто толком объяснить не мог. Пришлые рыдали, описывали, как в страшных муках умирали их соседи и родные, просили старосту принять их на постой, пережить зиму.

      Я бы на месте старосты гнала их взашей, или, на худой конец, посадила в отдельный карантин. Но местные, добрые души, о последствиях не думали. Светлая мысль о том, что гости могут притащить эпидемию в деревню, возникла только у меня. Но когда я эту мысль высказала, то превратилась в «бессердечную, которая не имеет ни к кому сострадания» и «теперь понятно, за что тебя муж из терема выгнал». В общем, нести в этот мир разумное было себе дороже. Поэтому я старалась держаться от гостей подальше и на ярмарках, и в церкви, и на улице. Потому что антибиотиков в этом отсталом мире еще не придумали. А добывать пенициллин я пока не научилась.

      К счастью, эпидемия до нас не добралась. Я надеялась, что это счастливая случайность и нам всем просто повезло. А неделю назад и вовсе выдохнула, когда пришлые ушли в город. Не то, чтобы мне они как-то мешали все эти полгода. Просто не могла избавиться от тревоги. И вот, тут оказалось, что ушли не все, а мне бы следовало чаще интересоваться деревенскими сплетнями.

      – Одни остались. Он столяр знатный, староста уговорил его остаться. А мать его уже до города не дотянет. Да и приженился Языр. Жалко девку.

      Только сейчас я поняла, у чьего дома стояла. Кто-то из деревенских зажег факел и я увидела резные синие ставни. Это был дом Мартиша. Сам Мартиш ушел на Серые Равнины в конце лета, оставив вдову Альму и дочь Ельку. Остальные их дети умерли, кто в младенчестве, кто от холеры, а старший сын вообще шею себе свернул, когда пытался дикую кобылу оседлать. Видимо, не слишком умным парнишка был.

      – Это Елька?

      – Она несчастная. – Цокнула языком Афя. – Так детине не повезло. Без батьки остаться. А теперь еще и мужа покойная жена житья не дает.

      Афя