Некрасивая фамилия. Светлана Стичева

облокотившись на ствол, и щелкала семечки, сплёвывая шелуху в кулак. Наши взгляды встретились, и я невольно подумала, как всё-таки Танька похожа на девочку в розовом платье с картины Брюллова «Всадница». Это была одна из моих любимых картин-репродукций. Их печатали на последних цветных страницах журнала «Семья и школа». Постоянная рубрика журнала освещала историю создания известного шедевра и немного биографии художника, тем самым предоставляя возможность знакомства с классикой живописи подписчикам. Мама выписывала этот журнал, не читая, только чтобы «ребёнок приобщался к искусству».

      Как и у девочки с картины, у Таньки были тёмные крупные локоны до плеч, брови вразлёт и огромные карие глаза. Аккуратный носик и слегка вздёрнутая верхняя губа придавали Таньке немного наивный вид. И всё это никак не вязалось с дырками на коленках линялых колготок и стоптанными туфлями. Клетчатое несуразное пальто было Таньке мало, и она носила его нараспашку, драпируя отсутствие белого воротничка на школьной форме самовязанным шарфом. Кулаки Таньки были всегда в глубоких царапинах, а локти в болячках, и я слышала, как она выкрикивала «Упала!», на очередной вопрос физрука: «Что ж ты, Петрунина, опять вся в ссадинах?» Танька училась классом старше, поэтому мы почти не пересекались во время учебного дня. Я видела её только в спортивной раздевалке, если наш урок физкультуры стоял по расписанию раньше. Она всегда заходила первая, не обращая внимания на неодетых ещё «салаг», и садилась на скамейку возле окна – лучшее место, откуда нагло рассматривала сборы. Наткнувшись впервые на её прицельный взгляд, я отвернулась, наклонив голову, но исподтишка смотрела снова и снова, поражаясь ожившему совершенству. Встретив Таньку на улице, всегда в компании друзей брата Кости, я провожала её восхищённым взглядом. Даже в обносках, со свежей царапиной на щеке, она была прекраснее всех девочек, что я видела в жизни. «Кармен подзаборная» – орал на неё хронически пьяный Петрунин-старший, пытаясь догнать убегавшую по аллее дочь, а мне хотелось в него плюнуть – самое большее, на что я была способна, потому, что нельзя обращаться жестоко с такой красотой! Дерзкая яркая Танька, конечно же, стала кумиром для бледной и чахлой меня.

      – Подожди! – крикнула Танька брату и подошла, улыбаясь.

      – Знаешь, кто я?

      Она со мной заговорила! Прекрасная чудо-девочка с картины! Сейчас мы подружимся, и Костик пропустит меня. Он слушался Таньку беспрекословно. Я радостно улыбнулась в ответ:

      – Знаю, ты Таня. А я из четвёртого «Б», меня зовут Поля.

      – А где тебе такое пальто купили? Дашь поносить? И тогда ходи хоть где хочешь.

      Красивым людям миндальничать незачем. Им полагается брать всё и сразу. Да и я была готова дать поносить хоть весь свой гардероб, для подруги же ничего не жалко. Мы будем делиться поровну, я с ней вещами, а она со мной – возможностью стать частью стаи, живущей по своим свободным законам. Я сняла пальто, купленное неделю назад вместе с сапожками «в цвет» – мама