Мир БОКИ. Татьяна Михайловна Василевская

с головы каску, положенную по технике безопасности всем, кто находится на обьекте строительства, Сергей взьерошил «слежавшиеся» под защитным головным убором жесткие вихры темных волос. Смерть дальней-предальней тетки, которую он не видел с самого детства, и которая сейчас была уже точно совсем древней старушкой, в принципе, не являлась для него трагедией. Но отчего-то ему вдруг стало тошно что ли. Как будто чувство безвозвратности, потери чего-то о чем не думал, не вспоминал. А тут, вдруг, когда вспомнил, уже поздно… И ты, вроде как, сам виноват в чем-то, хотя, и не виноват… И гложет изнутри ощущение, что упущено нечто имевшее значение. И именно сейчас ты, вдруг, осознал эту важность, а изменить ничего уже нельзя, время упущено…

      – Сережа! Ты меня слушаешь?…

      – Да, слушаю, мам, слушаю…

      Раиса Васильевна пошмыгала носом и снова всхлипнула.

      – Мы с Ниной иногда созванивались. Редко, конечно, но все же… Пару лет назад я ее уговаривала приехать ко мне пожить. Она ведь одна, и возраст-то уже какой. А она ни в какую…

      Снова послышались рыдания.

      – Мам, ну ты же предлагала, она сама отказалась… – сделал неуклюжую попытку успокоить мать Сергей.

      – Да, предлагала… А Нина мне тогда сказала, что всю жизнь прожила в своей деревне и в ней и останется до конца… – Раиса Васильевна, в очередной раз, всхлипнула. – И ведь даже не сообщила, что болеет, что в больнице лежит… Представляешь! Всегда была чудачкой… Я бы хоть съездила…

      – Мам, тете Нине ведь за девяносто, наверное, было. Чем ты могла помочь?

      – Девяносто четыре. Да, возраст, ничего не скажешь… Но могли бы повидаться… Ладно. Чего теперь говорить… Мне сегодня позвонил Нинин знакомый. Они когда-то вместе в школе работали. Фёдор Валерьевич его зовут. Сережа! – в голосе Раисы Васильевны прозвучала нотка торжественности. – Федор Валерьевич, сообщил важную вещь.

      Раиса Васильевна, являясь поклонницей «эффектов», сделала некоторую паузу, чтобы подчеркнуть значимость информации, которую она собирается сообщить.

      – Какую вещь? – без особого интереса спросил Сергей, зная, что мать «создала интригу» и теперь ждет, что ей должны «подыграть».

      – Нина оставила завещание и взяла с Федора Валерьевича слово, что после того, как ее не станет он сообщит мне насчет завещания. Сережа! – последовала еще одна небольшая пауза. – Тетя Нина оставила тебе свой дом!

      – Мне?! – Сергей в очередной раз ошарашенно вытаращил глаза. Это был один из редких случаев, когда он не знал, что вообще можно сказать.

      – Да, тебе! Близкой родни у нее не было. Детей они с мужем завести не успели. Он быстро умер… А тебя Нина всегда вспоминала, когда мы с ней разговаривали. Спрашивала как ты, как семья… Сережа, тебе нужно договориться с Федором Валерьевичем о встрече, он передаст документы на дом. И не затягивай, пожалуйста!

      – Хорошо, я понял…

      Закончив разговор, Сергей сунул телефон в карман куртки, нащупав кончиками пальцев завалявшуюся там пачку сигарет. Он бросил курить еще осенью. К вредной привычке уже даже и не тянуло.