От Земли до Крекера всего ничего пути. Наталья Ивановна Тарандо

тации шелковых цвета морской волны трусов, свисающих до колен и прикрывающих его обильно волосатые ноги, держал в руках воображаемый пистолет, стоя перед зеркальной стеной. Он, как ковбой из старых вестернов, крутанул воображаемое оружие на указательном пальце, поймал ловко за рукоять, и опустил его в несуществующую кобуру на бедре. – Я крутой. Я очень крутой. – Он небрежным жестом поправил шевелюру рыжих вьющихся волос со лба и горделиво задрал подбородок, не знавший бритвы.

      В этот момент по зеркалу в пол стены прокатилась световая волна и зеркало оказалось зеленоватым экраном видеосвязи. На его поверхности возникло изображение темнокожей, темноволосой, очень даже в весе, женщины, одетой по последнему писку моды в ситцевые вещи, с безупречной укладкой афро-американских косичек на голове.

      – Какого хрена это было? – Она смотрела на, мгновенно покрывшегося румянцем, отпрыска с нескрываемым презрением. – Мы с отцом оплатили твое место под Вильнюсом, на Земле. – Она посмотрела куда-то вбок и сердито кивнула тому, кто был за кадром. – Нет Геворг, он в трусах, можешь присоединиться.

      Но Геворг не показался, и лишь его волосатая ладонь приветственно помахала из-за края экрана видеосвязи.

      – Мама? – Парень потянул на себя желто-оранжевую простынь со скромной железной кровати за своей спиной. – Как ты меня нашла? – Он дернул белье постельное со всей своей дури и простынь обвила его как в тога в древней Греции.

      – Я очень надеюсь, что ты вернешься не позднее декабря.– Женщина презрительно смерила взглядом кого-то за кадром. – Слюнтяй. Вот мне даже не интересно, в кого только твой сын таким уродился? – Затем повернулась к сыну и продолжила гневаться. – Вернись, пока твое место не занял какой-нибудь недоделок с Андромеды. – Женщина сплюнула перед собой. – И привези отцу блестящих камушков с Альдебарана. Бусы сделаем. Юбку, так и быть, я ему смастерю из листьев кактуса. Что добру пропадать то. Очень даже по карме получится.

      – Мама. – Парень поправил медленным движением свою густую шевелюру, прикрывая ладонью свой хмурый взгляд. – Согласно конвенции № 6990 от 2345года, мы не имеем права заниматься контрабандой на официально проложенном курсе.

      – Вот не надо было тебя рожать.

      По экрану прокатилась световая волна и оно опять стало обычным трехметровым зеркалом от пола до потолка в сравнительно маленькой и удобной каюте размером два с половиной на три с половиной метра.

      Сразу от правой стены размещалась кровать метр в ширину и в длину отсека от стены до стены. Железные спинки кровати и железная сетка под жестким матрацем, явно намекали на высокое материальное положение этого члена команды. Над кроватью и под ней располагались закрытые полки-шкафчики для всякого хлама. Затем метр входная дверь и напротив нее зеркало также метровой ширины и остаток комнаты занимал дикий лес. Вернее в этой каюте это был голографический кусок ночной тайги с вывернутым вместе с корнем и поваленным хвойным деревом и уханьем где-то вдали совы. Особенно круто смотрелась полная серовато-голубая луна в районе потолка.

      Парень натянул на себя комбинезон оранжевого цвета с надписью "стажер" на спине. Обулся. Проверил под подушкой небольшой сверток, очертания которого очень сильно напоминали безотказное оружие древних индейцев – томагавк. Заглянул под кровать. Там, в большом глубоком ящике-холодильнике хранились деликатесы с просторов Восточного полушария. Удостоверившись в их наличии, парень слегка покачал головой, радуясь каким-то своим мыслям. Затем зажевал гигиеническую жвачку, заменяющую чистку зубов, протер лицо влажной салфеткой и с надеждой бросил взгляд на свое отражение.

      – Нет, ни крутой. – Резюмировал он увиденное и бросил использованную смятую салфетку на стол. – Даже рядом не стояло. – И вышел в сумрачный коридор.

      – Внимание. – Внезапно в коридоре заговорили все бортовые переговорные устройства. – Всем внимание. До точки захвата осталось шесть часов и восемнадцать минут по бортовому времени. Внимание. До точки захвата осталось шесть часов и восемнадцать минут. – На том сообщение закончилось и переговорные устройства немного пошипели и замолкли.

      Парень неуверенно потоптался у двери в свою каюту. Затем резко выдохнул и двинулся по коридору быстро, но в противоположном от перехода на второй уровень направлении. Он оглядывал каждую вещь встречающуюся у него на пути, деревянных, окантованных полосами железа, ящиков и пластиковых коробок, нагроможденных друг на друга ровно по одной стене, в пространстве между дверьми в другие каюты.

      Другая же сторона коридора, освобожденная от всего, являла собой блочный сенсорный экран, с постоянно сменяющимися данными. Возникали и исчезали какие-то графики, таблицы, расписания и тому подобная информация. Цветовая гамма коридора, которая в тоже время являлась источником освещения, волнами медленно перетекала из одного оттенка в другой. Они накатывали друг на друга, создавая иллюзию вечного движения, что благоприятно воздействовало на угнетенную внешними факторами психику, по заверению авторитетных лекарей.

      Пройдя мимо всех десяти дверей кают и шлюза грузового лифта, единственного механизма среди сенсорных панелей