Меж двух пожаров. Лика Вермут

прошептала я и откинула голову на подголовник.

      Сладость халвы в напитке оседала горечью на корне языка, и я почувствовала, как першит в горле. Закашлялась и тут же хрипло рассмеялась, глядя на часы на запястье.

      Я уже час потратила на Давида и воспоминания о том, как все было хорошо. Только сладкая матча закончилась, и сожаление о прошедших светлых днях сменилось злостью. Остервенением.

      Возможно, я еще долго буду вспоминать те чудесные дни, что мы с Давидом провели вместе, но однажды эти воспоминания развеются. Только то, как он разрушил мой мир, я не забуду никогда.

      Я глянула в зеркало, утерла салфеткой уголки глаз – аккуратно, чтобы не стереть безупречный макияж, и подкрасила бордовую помаду. Я красивая картинка. Иногда этого достаточно, чтобы жить идеальную жизнь.

      Но иногда приходится обращать красоту в оружие. И, если Кирилл не решится вступить со мной в союз против Давида, я выпущу когти сама и нападу одиночкой.

      В любом случае, я не позволю отобрать мою жизнь.

      Покинув автомобиль, я выбросила в урну стаканчик и прошла в бизнес-центр. Моя модельная студия располагалась на десятом этаже: лаконичный дизайн в эстетике минимализма, панорамные окна с видом на Москву, расслабляющая музыка. Все в этом пространстве было продумано мной лично. Студия была моим местом силы, и я не сдамся без боя, как бы подло Давид ни пытался разрушить мой бизнес.

      Я прошла по коридору и наконец увидела яркую вывеску:

      Модельная студия ПОВЕРЬ.

      Внутри будто взметнулись новые силы. Александра Поверьина готова к любому удару судьбы. Имейте в виду, злопыхатели!

      Увы, злопыхатели не заставили себя долго ждать.

      – Доброе утро, Лесь, – я постучала ногтями по стеклянной стойке, привлекая внимание своей помощницы.

      Она подняла глаза от монитора и виновато посмотрела на меня. Не нужно было слов, чтобы понять – у нас новые проблемы.

      – Что на этот раз? – ровно, без эмоций спросила я.

      – Лукьянова отказалась от ваших индивидуальных занятий, – медленно проговорила милая блондинка Леся.

      – Хорошо, – я смахнула завитые локоны с плеч. Дождь успел намочить волосы, и теперь вся укладка пошла насмарку, – давай вместо Лукьяновой поставим Крайнову. Она давно ждала, когда у меня появится окошко в расписании.

      – Предложу, – согласилась Леся, – но с Лукьяновой не все так просто, – девушка запнулась, пряча глаза в монитор.

      – Боже, Леся, говори уже, – вспыхнула я.

      – Когда я попыталась узнать, почему она решила покинуть студию, Лукьянова сказала, что ей запретил отец.

      Я нахмурилась. Надо признать, в последнее время я хмурилась так часто, будто не боялась морщин.

      – Что это значит?

      – Ее папочка заявил, что у нас шарашкина контора, и что мы продаем девочек в сексуальное рабство.

      Анжелике Лукьяновой восемнадцать, и, хоть ее внешних данных не хватало для того, чтобы свершить переворот в мире моды, мои занятия здорово помогли ей с навыками самопрезентации.

      Когда она пришла