ОДИССЕЯ РУДАКОВА. Борис Степанченко

нижних лежаков, Рудаков довольно быстро уснул. Его сокамерники поступили так же. После пережитого напряжения организму требовался отдых. Разбудили их в четырнадцать часов пятнадцать минут по корабельному времени и, построив в одну шеренгу, повели обедать. Кормёжка оказалась довольно скромной – каша, хлеб и чай. Никаких тебе разносолов или вина. Зато охраны поубавилось. И вооружены андроиды были не «пукалками», а электрическими дубинками. Собственно, никаких эксцессов во время кормёжки не случилось. Через пять минут, зэков опять построили и вернули в камеру. Но продолжить сон у них не получилось. Не прошло и получаса, как дверь вновь отворилась, и тот же самый младший лейтенант велел перепуганному Дику следовать за ним. Финч отсутствовал минут пятнадцать, а когда вернулся, радостно объявил, что его водили на обычный допрос. Так молодой офицер уводил одного ссыльного за другим. Наконец он вызвал Александра. Под конвоем двух андроидов Рудакова привели в небольшой кабинет, где за столом уже поджидал Мэт Картер. А посредине комнаты возвышалось большое мягкое кресло с тем самым судебным колпаком, общения с которым Александра лишили во время следствия. Кроме капитана в кабинете присутствовал ещё один седовласый мужчина в белом медицинском комбинезоне с красным крестом на нагрудном кармане.

      – Проходите и присаживайтесь в кресло – вежливым тоном пригласил он – Не бойтесь. Процедура безболезненная.

      А Рудаков и не боялся. В нём опять проснулась надежда, что справедливость-таки восторжествует. И он очень скоро вернётся домой.

      Глава 11. Честно и беспристрастно

      Процедура допроса под судебным колпаком оказалась не просто безболезненной, а даже приятной. Лёжа в мягком кресле, Александр чувствовал лёгкую эйфорию. Словно его мозг держат чьи-то тёплые и очень нежные руки. Скоро Рудаков впал в нечто похожее на неглубокий транс. Александр слышал, как Мэт Картер задаёт вопросы, но смысл ускользал от его разомлевшего сознания. Собственно, ответов от Рудакова никто и не требовал. Они считывались судебным колпаком непосредственно из башки Александра. Однако, всё хорошее рано или поздно заканчивается и колпак наконец вернул сознание Рудакова в естественное состояние. Александр глянул на командира корабля, надеясь уловить хоть какой-нибудь одобрительный кивок или обнадёживающую улыбку. Но Картер был всё так же спокоен и суров, словно ничего необычного в мыслях Рудакова он не заметил. Поэтому, Александр решился задать командору вопрос.

      – Сэр, я могу рассчитывать на пересмотр моего дела? – поинтересовался он, слезая с кресла.

      – Это решаю не я – буркнул Картер, даже не взглянув на Рудакова – Была бы моя воля… Я таких, как ты и твои дружки… Без суда и следствия… Уводите!

      Обескураженный подобным ответом, Александр вернулся назад в каюту. Рудаков не мог понять, что в его мыслях так разозлило капитана корабля. Как бы там ни было, но едва вспыхнувшая надежда на справедливость, вновь угасла. Остальные сокамерники делились впечатлениями о допросе