Между нами иллюзия. Виктория Лайонесс

прикрыта маской. Глаза я подвела черной подводкой, сделав стрелки в уголках, и накрасила ресницы, отчего зелено-голубые глаза стали казаться еще более раскосыми и выразительными. На губы я нанесла ярко-алую помаду и немного румян на высокие скулы. Последний оставшийся штрих – это ажурная маска, но ее я одену уже в машине.

      Перед выходом обуваю черные элегантные лодочки на высоком каблуке и накидываю на плечи блейзер, чтобы не замерзнуть в вечерней прохладе.

      Выхожу из номера в тот момент, как открывается соседняя дверь и появляется Мэри. Не могу сдержать улыбку, увидев, как замечательно она выглядит. На ней черное бархатное платье, крепящееся перекинутой через шею шлейкой. Низ юбки асимметричный с бахромой, нашитой снизу и разрезом, открывающим часть бедра. Волосы заплетены в пучок и зафиксированы гелем, с пробором по центру. А сбоку заколота заколка в виде цветка красной розы. Для своих сорока лет эта женщина выглядит очень привлекательной и уверена, что ее муж восхищается ей. На алых губах расплывается улыбка, когда она проходится по мне взглядом янтарных глаз.

      – Вы невероятно красивы, Наоми. И даже маска не сможет этого скрыть. Я не завидую мужчинам, которым вы сегодня откажете в танце.

      – Спасибо. Вы тоже выглядите прекрасно.

      – Благодарю. Нам пора. Не будем опаздывать.

      – Конечно.

      Выходим из здания отеля, и нас встречает швейцар, провожая до машины, с ожидающим водителем.

      – Приятного вечера и жарких танцев, прекрасные сеньориты, – швейцар желает на испанском языке, перед тем как закрыть пассажирскую дверь.

      – Что он сказал? – интересуется Мэри.

      – Пожелал нам приятного вечера и жарких танцев.

      – Когда-нибудь я все-таки должна выучить испанский.

      – Буду рада помочь вам в этом.

      – Было бы очень здорово. Я до сих пор удивляюсь, как вы знаете столько языков.

      – Просто они легко мне давались, и я решила не останавливаться на каком-то одном. Но и это не так уж и много. У нас в колледже был парень, который в совершенстве знал семь языков.

      – Целых семь? Удивительно. Меня хватило в детстве только на французский. И сейчас я рада, что многие наши клиенты говорят на английском.

      – Английский – очень универсальный язык. Когда я работала в адвокатской конторе и периодически летала в Европу, мне нечасто приходилось пользоваться языками.

      – Вам нравилась там работать?

      – Очень, – голос стал отдавать тоской. – Это был самый лучший период моей жизни.

      – Почему вы уволились?

      – Офис переехал в Женеву, а обстоятельства не позволили мне уехать с ними.

      – Вы жалеете?

      – Оглядываясь назад на свою жизнь, я стараюсь ни о чем не жалеть.

      – А вот я исправила бы некоторые вещи. Я так и не спросила вас, вы умеете танцевать танго, Наоми?

      – До колледжа я увлекалась бальными танцами, и танго тоже входило в уроки. А вы?

      – А я пару раз сходила на частные уроки здесь в Буэнос-Айресе и, честно говоря, получила массу удовольствия.

      – Понимаю.