Гнев Тоурба. Агнес Хоуп

лёгкого ветерка зашелестела листва оливы, растущей прямо под моим окном. Это старое дерево с широким бугристым стволом и искривленными ветвями уже давно не плодоносило, по преданиям его посадил предок мамы – первый из рода Дартуз, пришедший на эти земли во времена Великого переселения, поэтому эта олива почиталась и служила чем-то вроде алтаря в нашей семье. Под ветвями этого дерева родители обменялись брачными клятвами, под ними же меня нарекли Амалаизой.

      И по этой же оливе Джая каждую ночь забирался ко мне в комнату после смерти мамы.

      – Джая, – тяжело вздохнула я. Сердце сдавило от тревоги, предстоящий разговор с другом пугал до дрожи.

      – Думаешь, я буду карабкаться к тебе через окно? – Я вздрогнула и резко развернулась. Джая стоял возле стола и разглядывал содержимое подноса. – Я воспользовался дверью, – он взял маленький кекс в сахарной глазури и взмахнул им. – Ты будешь его есть?

      В горле пересохло, поэтому я лишь отрицательно покачала головой, кекс тут же отправился в рот друга.

      Я попросила отца отменить запрет на вход в мою комнату для Джаи, потому что мне требовалась его помощь в подготовке к побегу, ведь сама я не могу покидать её пределы – будет плохо если кто-нибудь увидит меня. Но всё же его бесшумное проникновение стало для меня неожиданностью.

      Сглотнув, чтобы смочить горло, я сцепила пальцы перед собой.

      – Можешь съесть все, – я подбородком указала на оставшиеся на тарелке два пирожных. В детстве я всегда делилась десертом с Джаей, и его пристрастие к сладкому никуда не исчезло с возрастом, но он даже не взглянул на тарелку и поджал губы.

      – Не надо меня задабривать, – буркнул он. – Что ты задумала? Выкладывай.

      – Мне нужна твоя помощь, – начала я издалека. – Принеси все мои книги и карты со склада сюда. Ещё незаметно раздобудь пару седельных сумок. И захвати все кошели с деньгами.

      Джая стремительно подошёл и остановился в шаге, мне пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в лицо.

      – Кроме распоряжений, ты ничего не хочешь мне сказать?

      – Я не распоряжаюсь, а прошу. Кроме тебя никто мне не поможет.

      – Амала, – предупреждающе проговорил он, сверля меня взглядом. – Начни с главного. Начни с того, что должна была рассказать мне ещё до ночной поездки в Вошасу. Что пришло тебе в голову, когда ты якобы согласилась бежать в речные земли?

      Горло спёрло, но я всё равно выдавила из себя осипшим голосом:

      – Прости. Я боялась, что ты не поедешь со мной в город, если скажу правду.

      Джая вдруг устало прикрыл глаза, поднял руку и, засунув большой палец под край фисы, потёр лоб под ней.

      – Скажи зачем ехать в эту богами забытую крепость?

      – Там меня будут искать в последнюю очередь.

      – Даже если поддельное письмо старика сработает, там мы будем на виду у смотрителей, – Джая потёр шею под ухом, а я до боли закусила щёку изнутри. – Если за нами явятся, там некуда будет бежать. В Мёртвой долине