Его строптивая любовь. Ирина Коняева

долго, ноги уже сводило от усталости, когда на поверхности грязевого потока появился фонарик. Он немного уменьшился в размере, поцарапался и потускнел, но в целом выглядел относительно неплохо. Я поспешила забрать его, чтобы отнести к родной стихии, но ветер направил сферу по воздуху, словно волейболист— мяч, точнёхонько в самый центр огненного поля.

      – Ну, что там? – нетерпеливо поинтересовалась я у огненного шторма, но вместо него ответил Огонёк.

      «Перевожу с нормального на твой: все присутствующие в шоке от тебя и твоих методов, считают тебя неадекватной, дурной, импульсивной, чрезмерно наивной и доверчивой, но при этом ужасно интересной, так что готовы к сотрудничеству. Я, кстати, по той же причине решил остаться. У тебя мозги работают зигзагом, скучать не приходится»,– то ли похвалил, то ли оскорбил Огонёк.

      «Потом говорим», – словно строгий родитель нашкодившему ребёнку выдала я. Но затем вернулась к нашему обычному стилю общения, где уже я спрашиваю совета: – «Что мне сейчас сделать, подскажи, пожалуйста».

      «Поблагодари их и отпусти», – был ответ.

      Я обратилась к каждой стихии мысленно. Слова лились полноводной рекой, от души, искренне, и я знала, что меня слышат, понимают и… уважают. Как бы ни язвил Огонёк, а стихии посчитали меня достойной. И одно это наполняло счастьем и покоем.

      Когда я закончила говорить, стихии исчезли, словно их и не было. Земля вновь обрела привычные очертания— ни трещинки. Об испытании напоминали лишь ощипанные растения.

      – Странно, что нет следов огня, воды и земли, зато ветер оставил после себя беспорядок,– заметила вслух.

      – Ветер— самая эмоциональная и неуравновешенная стихия. Подозреваю, он не всем доволен, а значит, может доставлять неудобства. Временно или вечно – не подскажу, но будь предельно внимательна при работе с ним.

      – Ясно. Что теперь? Где меня проверят на магическую предрасположенность к профессиям?– уточнила, потирая руки. Огонёк так накачался, что я едва не искрила от энергии и готова была её применить.

      – Твоё испытание завершено, Алессаль. Если бы у тебя были склонности, полигон воссоздал бы соответствующую мастерскую.

      – Ну, мне хватит и стихий,– без капли сожаления махнула рукой и пошла к выходу, посылая сигнал многочисленным защитам раствориться и не отсвечивать, заодно зажигая огни, ведь на улице совсем стемнело.– Я правильно понимаю, что я с достоинством прошла испытание и теперь меня никто не сможет вытурить из академии?– задала главный вопрос.

      – Безусловно. Считай, у тебя есть гарантия на весь период обучения. Ты второй в истории ученик академии с четырьмя стихиями, так что тебя будут не просто тянуть, но и во всём поддерживать.

      – А кто первый? – спросила, беря брата под руку.

      – Я, разумеется.

      В голове стремительно промелькнула мысль, что брат, выходит, так же разгадал суть стихий, как я сегодня. Не знаю, что случилось в Эрмиде и почему все уверены, что могут владеть лишь одной, тогда как все стихии – пусть не всегда