Пробуждающий. Катя Моссин

ее он не пытался. Через какое-то время он все же попробовал рассказать ей и двоюродным братьям о пережитом, но все смотрели на него со странным выражением. А затем осторожно предположили, что он страдает от психического расстройства и нуждается в специальном лечении. После этого он совершенно замкнулся в себе. Понять его мог только Учитель, так как подобные переживания лежали за пределами понимания обычных, считающих себя нормальными людей. Именно тогда он начал распознавать невидимую грань, разделяющую мирян и духовных искателей.

      Некоторые из открытий первого самадхи шокировали, оно вовсе не было состоянием блаженства, как это представляли непосвященные. Вдобавок к телесным переменам, самадхи полностью меняло восприятие реальности. Освобождение ума от обусловленного состояния обнажало печальную правду об институтах религии и власти – это были фантомы. Постулаты и истины, транслируемые родителями и другими взрослыми, оказались относительны. Он скоро понял, насколько тернистым может быть путь духовных исканий, если йогин живет в семье – бесцеремонные вмешательства и наставления могут стать невыносимыми.

      Вдохновленный искатель мог двигаться в потоке воображения, а люди вокруг оставались обездвиженными. Главным образом они пытались остановить того, кто менялся на их глазах, отговорить его (или ее) от этой духовной чепухи, называя самоосознание «пустой тратой времени». Доброжелатели апеллировали к долгу или ответственности искателя перед семьей, обществом, страной, даже человечеством, требуя полного подчинения общепринятым правилам и нормам. Непрактичного мечтателя стыдили за уклонение от этих эфемерных обязанностей, обвиняя в эгоизме и перечисляя все, что для него делалось. Чужой прогресс заставлял людей чувствовать собственную неспособность к развитию, и это было для них невыносимо. Нарушителя правил и норм необходимо было предупредить, пристыдить, отругать, исправить, остановить. Короче говоря, положение тех, кто испытал йогическое самадхи, находясь в «нормальном» мире, было незавидным.

      Как-то, принимая душ, он заметил на груди седые волосы – и внезапно все встало на свои места: самадхи было встречей со смертью, тело восприняло отсутствие сердцебиения и дыхания как верный знак приближающегося конца. И, поколебавшись, послушно начало стареть, устремляясь к предписанному и неминуемому распаду. Под влиянием пережитого состояния разум начал считать любую деятельность бесполезной, а кончину – необратимой, так как тело прошло через врата смерти. Ум нуждался в подсказке, наставлении, которое могло бы вернуть его к жизни, заставив почувствовать пульс и напряжение мышц, запах пота, ток крови…Тело нужно было заново научить жить, и он упрямо поднимал тяжести и делал бесчисленные махамудры[107].

      Поначалу даже подняться с кровати было тяжело, однако упорные физические упражнения остановили прогрессирующее старение, и даже некоторые седые волосы вновь потемнели.

      Самадхи было не пунктом

107

Махамудра – на санскрите «мудра» означает «печать», поэтому «Махамудра» буквально означает «великая печать». В Крия йоге махамудра представляет собой сложное действие, включающее одновременное выполнение сидячей позы, в которой сочетаются бандхи (энергетические замки), мудры, в том числе кхечари мудра, и движение внимания по энергетическим центрам тела.