Tristis est anima mea. Анастасия Махонина

старая постройка, которая требовала капитального ремонта лет этак 25 назад. Хотя вокруг была «та самая Москва»: со свежевыкрашенными стенами и блестящими табличками, которые конкурировали между собой значимостью и сидящими внутри чинами.

      – Что же такого тайного в этом старом особняке, что нет никаких опознавательных знаков— вертелось в голове у Никиты. Припарковаться удалось далеко, несмотря на ранний час, все стоянки в округе уже были заставлены машинами с государственными номерами и специальными пропусками на лобовых стеклах. Неспешным шагом двигаясь к нужному зданию он размышлял, что за разговор ему предстоит. У него были конечно предположения, но ничего конкретного. До назначенного времени оставался еще целый час, Никита решил, что он может размять мозг, понаблюдав за всеми входящими в нужное здание и определив специфику деятельности. Уж в этом ему не было равных. Он приметил небольшой сквер и разместился в нем, скрывшись в тени дерева. Ему открывался прекрасный обзор на вход, он же был скрыт от посторонних глаз. Расположившись на лавочке, он приготовился к наблюдению. Прошло 5 минут, 10, 15, 20…но не происходило ничего. Это показалось Никите странным. Обычно, госслужащие стремились проскользнуть чуть раньше начала рабочего дня в свои кабинеты, чтобы не сталкиваться с прохожими на улице или избежать встречи с более высокопоставленными чиновниками. Он достаточно много раз наблюдал подобное, в свое время его и родители возили с собой по разным учреждениям, когда не с кем было оставить одного, а потом и по вопросам для диссертации. В этот самый момент дверь нужного здания открылась и оттуда вынырнул худощавый и очень молодой паренек. Никита подумал, что он моложе него. Этот юноша двигался в сторону сквера, в котором сидел Никита. И похоже, что он направлялся к нему.

      – Никита Константинович? Вас ожидают – остановившись в нескольких шагах юноша окликнул Никиту.

      Жестом пригласил следовать за ним. Более нелепо Никита не ощущал себя давно.

      – Все это время оказывается он был объектом наблюдения? Что за нелепость. Как же стыдно. – От этих мыслей краска залила лицо Никиты. Он поднялся со скамейки и последовал за молодым человеком. – Надо же было так опростоволоситься.

      На этих мыслях они вошли внутрь. Юноша остановился и сказал:

      – Вам на второй этаж, последняя дверь по коридору.

      Здание внутри казалось больше, чем снаружи. И по разным звукам, приоткрытым дверям и другим признакам было ясно, что рабочий день тут уже идет, а может быть он и не заканчивался. Поднимаясь по лестнице, Никита пытался понять, что же это может быть за сфера. Дверь в конце коридора была немного пугающей: даже издалека было понятно, что никогда снаружи не удастся разобрать ни слова, ни звука оттуда. А еще, Никита подумал, что за такими дверьми в фильмах показывают, как пытают людей или выбивают необходимые сведения. И холодок пробежал по коже. Он отогнал эти