Медвежий умысел. Владимир Артёмов

вскоре вынужден был переехать в «коммуналку». Вся эта нервная обстановка вновь привела Славу на больничную койку. Его госпитализировали с улицы, где ему стало плохо. Он как раз сходил за добавкой и едой для собаки Рады. Так как Слава был запойным, никто из соседей не придал значения тому что собака скулит и царапает дверь. Но спустя неделю посовещавшись, они вызвали таки участкового, устав слушать скулеж за дверью, а тот в свою очередь службу занимающуюся отловом собак. Когда вскрыли дверь всем открылась нелицеприятная картина в виде обглоданной мебели, за закрытой дверью комнаты где проживал Шаталов. Щенков к тому времени Слава уже распродал, так что обошлось без собачьего каннибализма. Наступил день выписки и Слава поехал по указанному соседями адресу где располагался питомник, заботливо сообщенному им работником социальной службы.

      – Очень прожорливая у вас собака, – сказала женщина в засаленной матерчатой куртке подбитой синтепоном, который кое где торчал из угловатых разрывов, – я костей еще ей доваривала! У меня знакомая в мясном магазине, так она бывает подкидывает…

      Шаталов был рад. Несказанно рад, словно встретил родного человека, когда увидел свою немного похудевшую суку Раду. После приветственного трепа с чесанием живота, Слава встал с «корточек» и посмотрел на стоявшую с ведром опилок женщину, сказавшую ему про кости:

      – С меня пиво!

      До самого утра коммуналка оглашалась громким голосом Славы, звоном бутылок и взвизгиваниями его собаки и даже интимными звуками под конец. Все шумы происходили за закрытой дверью, которая периодически распахивалась и оттуда выходил Шаталов в распахнутом полосатом халате с большим бардовым шрамом посередине живота. Он шел до туалета пуская за собой клубы табачного дыма и шумно ссал в унитаз чуть прикрывая за собой дверь.

      К двум часам следующего дня Слава Шаталов не понимая где болит открыл глаза. Он явственно учуял серный запах жаренного яйца плотно бьющий в нос. Его немного подташнивало, поэтому он собрав все силы вытянул руку и дернул за ручку окна.

      «Надо принять таблетку!» – подумал он и обернулся к стеллажу где всегда оставлял лекарство. Локоть его вытянутой руки угодил во что-то теплое и тут он разглядел сидящую на краю кровати в его футболке женщину.

      – Я пожарила тебе яичницу…А ты все испортил! – сказала она и схватив полотенце стала вытирать ему локоть.

      – Блин, отстань…Где мое лекарство? Я сейчас помру? – пробурчал Шаталов откидывая сальную челку прямых волос.

      – Ладно я пошла тогда… – проговорила женщина имя которой Слава даже не запомнил со вчерашнего дня.

      – Давай… – махнул Слава рукой в сторону двери и выпив таблетку снова уткнулся в подушку, положив руку на голову лежащей возле кровати собаки.

      Спустя пару дней Слава ехал в электричке силясь вспомнить имя той, которая сначала ухаживала за его собакой и потом приготовила ему завтрак. Ее образ не